— Нет! — Элла вырвалась и отступила на шаг назад. Она не может оставаться с ним, потому что любит его, а Джек, великолепный, неотразимый Джек, всего лишь хочет ее. Желание не любовь, а довольствоваться малым Элла не собиралась.
— Нет, Джек, — повторила она уже спокойнее, ей хотелось, чтобы Джек внял ее словам, понял. — Я не собираюсь возвращаться к Стивену ни сегодня, ни завтра, ни когда-либо еще. Между нами никогда ничего не было — в том смысле, какой ты подразумеваешь. Но если разобраться, вернуться к прошлому вообще невозможно. Не так ли, Джек?
Джек запустил пальцы в волосы. Элла знала, что этот жест означает у него отчаяние, но подавила в себе волну сочувствия: достаточно проявить малейший признак слабости, и она погибла, по крайней мере в собственных глазах. Ей нужно сберечь остатки самоуважения, видит Бог, она долго и трудно собирала его по крупицам.
Нет, догадалась она. Джек ее не понял. В душе Эллы боролись любовь и горечь. Бедняжка, он слишком самоуверен, и это ему мешает. Он хочет Эллу, а Элла не хочет его, и Джек автоматически делает вывод, что причина в другом мужчине. Самолюбие Джека Кигэна не в силах принять факт, что никакого другого мужчины нет. Что ж, в конце концов, это проблема Джека, а не ее. В глубине голубых глаз боль сменилась сомнением, потом сомнение вытеснила сложная гамма чувств, которые Элла не могла расшифровать, и вдруг Джек словно сделал для себя какое-то неожиданное и неприятное открытие.
Лицо его ожесточилось, и Элла почувствовала смутную тревогу, ей вдруг захотелось отойти от Джека на безопасное расстояние, но она сдержалась.
— Как же я сразу не догадался, — медленно произнес Джек, словно разговаривая с самим собой. — Это же очевидно. Ничего не скажешь, Элла, очень ловко придумано. Толланд всего лишь выполнял роль дымовой завесы, правда? Что ж, прими мои поздравления. Я всегда знал, что ты изворотлива, но на этот раз ты превзошла самое себя. — Он уставился на нее колючим взглядом, не давая отвести глаз. — Ты просто холодная расчетливая стерва!
Голова Эллы дернулась как от удара.
— Изворотлива? — тупо переспросила она. Последнее оскорбление окончательно добило Эллу, в душе у нее все умерло, не осталось даже боли.
Он кивнул.
— Вот именно, хитра и изворотлива. Вспомни, как ты прятала от меня бутылки с бренди. Я знаю, как работала голова Эллы Кигэн, и в этом смысле ничего не изменилось. Когда ей чего-то очень хотелось, она шла на любые уловки, чтобы это заполучить, строила хитроумные планы почище любого полководца, и помоги Бог тому, кто встанет между Эллой Кигэн и ее целью. Только раньше это была выпивка, а теперь — мужчина. Ватсон.