— Обещай, что ты не уедешь, пока мы не встретимся еще раз, — настаивал он. — Мне нужно также получить твой адрес.
Франциска дала ему требуемое обещание и назвала свой адрес.
— Все не так просто, как ты думаешь. У нас с Джоном все идет великолепно, и потом… И потом я помолвлена, как ты не понимаешь! Если бы я не встретила тебя, я бы вышла замуж и, возможно, была бы счастлива в браке. Сказать ему?.. Для него и для отца это явится огромным потрясением. Я ненавижу причинять людям боль.
— Тогда не причиняй боль мне, — сказал Макс, поморщившись.
Франциска протянула ему руку, пытаясь смягчить жесткость своих слов.
— Я не хочу причинять тебе боль, но мы не можем игнорировать то, чем жили до сих пор.
Макс отошел от девушки на несколько шагов к ступенькам, ведущим на балкон. Как будто ее слова что-то изменили в его планах.
— Ты права. Мы не можем игнорировать это. Слушай, я… Я больше не появлюсь в зале. Тут надо все тщательно обдумать.
Франциска поняла, что ей будет сейчас легче без него.
— Да. Хорошо, Макс.
— Пожелай мне доброй ночи, прошу тебя.
Взгляд Макса остановился на ее губах, и Франциску охватило смущение.
Он так ее целовал, что она боялась, что все будет написано у нее на лице. Ей очень хотелось подняться сейчас прямо к себе в комнату, но она понимала, что это невозможно.
— Спасибо тебе… за все, Франциска.
Франциска понимала, что, отдаваясь на волю Макса, она доставляет ему удовольствие, удовлетворяет какую-то его потребность, которая была ей, девушке, не вполне понятна. Он выглядел веселым, не таким напряженным, как прежде. Франциска смотрела ему вслед и думала: «Куда все это приведет нас?»
Чему он был так рад? Тому, что она поверила ему? Может, тут что-то большее?.. Боже, если бы только не было Джона! Как он все усложняет!.. Любила ли она все еще своего жениха? Ведь не может же девушка любить одновременно двоих мужчин! Это невозможно. Мысль об этом наполнила ее сердце тоской. Джону все это очень не понравится. Разговор с ним будет не из легких. Он будет требовать ответов на свои невозможные вопросы. Любовь — это еще не сама жизнь. Помимо этого чувства есть многое другое, что Джон подвергает уничтожающему анализу.
Франциска глубоко дышала, готовясь вновь вступить в бальный зал. Нервы ее были словно натянутые струны. Вечер для нее далеко не закончился. Ей еще предстояло взглянуть в лицо разгневанного Джона. Он решит, что она сошла с ума. Ее сердце бешено заколотилось в груди при виде выражения крайнего облегчения на его лице, когда он увидел ее.
— Где ты была? Я видел, как ты уходила с этим парнем. — Облегчение мгновенно уступило место ярости. — Я страшно беспокоился. Что случилось?