Белл произнесла что-то неразборчиво, но Майлз разобрал.
— Ты тоже, но еще дальше, — ответил он. — Послушай, Белл, будь у меня ружье — я не говорю, что оно у меня есть, — и выйди ты во двор и начни палить, то все равно — попала бы ты в кота или нет — через десять минут сюда нагрянула бы полиция, и нам пришлось бы впустить их в дом и отвечать на вопросы. Вот чего ты добьешься. Да еще он связывает нам руки. — Майлз ткнул в меня пальцем. — А если ты сунешься за дверь без ружья, этот зверь может тебя убить. — Он еще больше нахмурился. — Следовало бы издать закон, запрещающий держать дома таких тварей. Он представляет опасность для общества. Только послушай!
Пит рыскал вокруг дома. Он больше не выл. Снаружи доносился боевой клич: он призывал своих врагов выбрать вид оружия и выйти на бой — один на один или один против всей компании — безразлично.
Белл прислушалась, и ее передернуло. Майлз продолжал:
— Не беспокойся, в дом он не проникнет. Я не только закрыл на крюк решетку, которую ты оставила открытой, но и запер вторую дверь.
— Я не оставляла ее открытой!
— Считай так, если тебе нравится.
Майлз обошел помещение, проверяя запоры на окнах. Вскоре Белл покинула комнату, за ней вышел и Майлз. Через некоторое время не стало слышно и Пита. Я не знаю, сколько времени они отсутствовали, — время для меня перестало существовать.
Белл вернулась первой. Ее косметика и прическа были безупречны, она надела платье с длинными рукавами и стоячим воротником и заменила порванные чулки. Кроме нескольких полосок пластыря на лице, ничто в ее облике не напоминало о недавней битве. Если б не угрюмое выражение лица, при других обстоятельствах ее можно было бы назвать восхитительной.
Он направилась прямиком ко мне и велела мне встать, что я и сделал. Она быстро и профессионально обыскала меня, не пропустив карманчик для часов, карманы рубашки и маленький внутренний карман, который не в каждом пиджаке и имеется-то. Добыча была невелика: кошелек, идентификационные карточки, водительское удостоверение, ключи, мелочь, антисмоговый ингалятор и еще всякий мелкий хлам да конверт с чеком, который они мне прислали. Она повертела чек в руках, прочла передаточную надпись и обеспокоенно спросила:
— Что такое, Дэн? Решил приобрести страховку?
— Нет. — Я бы рассказал ей обо всем остальном, но отвечать мог только на последний заданный мне вопрос.
Она нахмурилась и бросила конверт в общую кучу выуженного у меня из карманов барахла. Тут она заметила сумку Пита и вспомнила, видно, об отделении, которое я использовал как портфель. Она подняла сумку и пошарила внутри — и тут же, понятно, обнаружила комплект копий документов, что я заполнил в Компании всеобщего страхования. Она уселась и принялась читать бумаги. Я же остался стоять, где она меня оставила. Словно забытый портновский манекен.