Очарованный лейтенант не заметил, как наступила полночь и голос Глушецкого: «Нам пора идти, лейтенант», казалось, вырвал его из чудесного сна. Он со вздохом поднялся и стал прощаться.
Роза незаметно сунула ему в руку листок и шепнула:
— Мой адрес. Не забывайте. Пишите.
Глушецкий обнял и поцеловал мать, жену и Тимофея Сергеевича.
— Если не приду, — в который раз за этот день повторил он, — значит, отбыл на фронт. Тогда ждите письмо.
Ночь была звездная, холодная. Но Крошка не чувствовал холода, не видел звезд. Он с восторгом говорил Глушецкому:
— Какая чудесная девушка! И красива, и умна.
— Уверен?
— Безусловно! — И в порыве откровенности Крошка признался: — Я еще ни разу не влюблялся и ни разу не целовал девушек.
Глушецкий рассмеялся:
— Отсталый человек. А еще фронтовик.
— Робею перед женщинами. Чувствую себя перед ними так, как будто я ребенок, а они няни, которые будут наказывать меня за баловство. Видимо, это с детского дома осталось. У нас были сердитые няни, и меня часто наказывали.
— Ребеночек! — еще громче захохотал Глушецкий.
— Вам смешно, — обиделся Крошка. — А я покой потерял.
— А мне Роза не нравится, — уже серьезно проговорил Глушецкий. — Есть в ней что-то неприятное. Что — не могу определить, то ли острые лисьи зубы, то ли блестящие глаза, которые кажутся нагловатыми, то ли еще что…
— Это ваше предубеждение. Вы любите свою жену, и остальные женщины вам кажутся хуже.
— Может быть, и так, — задумчиво согласился Глушецкий.
Вместе с Крошкой Глушецкий поднялся на чердак. Разведчики спали, бодрствовал один дневальный. Спросив, все ли в порядке, Глушецкий пошел к выходу.
Уральцев еще не спал. Сидя за столом, он что-то писал. На столе лежали книги, газеты. Увидев Глушецкого, замполит закрыл тетрадь и встал.
— А я все доклад пишу, — сказал он, потягиваясь.
Они легли спать. Но не успели заснуть, как прибежал связной с пакетом. Через минуту рота была поднята по тревоге и через час уже грузилась на станции в поезд. Глушецкий наскоро написал открытку жене и бросил в почтовый ящик.
Грузилась вся бригада. То там, то здесь раздавался в темноте зычный голос полковника Громова.
1
Курортный городок Геленджик, находящийся в сорока двух километрах от Новороссийска, стал ближайшим фронтовым тылом. Тихое приморье наполнилось ревом пикирующих самолетов, стрельбой зениток, рокотом моторов торпедных катеров и морских охотников, разноголосым шумом пехоты.
Морская бригада полковника Громова, пришедшая маршем из Туапсе, разместилась на окраине Геленджика. Раньше громовской бригады в Геленджик прибыло еще несколько воинских частей. В маленьком одноэтажном городке стало тесно. Каждый дом, даже сараи были полны людьми.