— Жаль, что нет возможности поговорить с вами пообстоятельнее. Я бы вам рассказал такое, что вы поняли бы меня. Но, надеюсь, мы еще с вами встретимся. А пока прощайте.
Он козырнул и пошел к штабу. Новосельцев посмотрел ему вслед и подумал: «Какой-то несуразный разговор был у нас».
На корме своего катера Новосельцев увидел матросов, куривших и о чем-то оживленно разговаривающих. Новосельцев спустился в каюту и позвал боцмана и механика.
— Пойдем к крымскому берегу, — сообщил он и посмотрел на них, пытаясь узнать, какое впечатление произведут его слова.
Но лица обоих остались бесстрастными.
— Никого на берег не отпускать. Глубинные бомбы сгрузить. На корму погрузить шлюпку. Получены ли продукты?
— Получил на двое суток.
— Бензином обеспечены? — обратился лейтенант к механику.
— Получил немного, — ответил Ивлев. — Хватит туда и обратно. Масла в достатке.
— Сходите к командиру базы и попросите еще бензина. Надо иметь в запасе на всякий случай.
— Трудно уговорить капитана Уздякова. Он очень экономен.
— Попытайтесь. Скажите ему, что предстоит дальний поход. Идите сейчас же.
Через несколько минут в каюту постучал Пушкарев.
— Разрешите обратиться с просьбой? — нерешительно произнес он, переминаясь с ноги на ногу.
— Говорите.
— Освободите меня от обязанностей командира отделения комендоров. Оставьте только наводчиком.
— Это еще почему? — удивился Новосельцев необычной просьбе.
— Не хочу за всех быть в ответе. Раньше я отличником был, а как попал на ваш корабль, так в боевой листок прописали. Карикатуру нарисовали — на черепахе едет мой расчет. На полминуты позже других объявил, что орудие к бою готово. А я при чем, если заряжающий укачался, другой задержался в кубрике.
— В сегодняшнем боевом листке?
— Час тому назад вывесили.
— Критика, значит, не понравилась?
— Какая там критика, — поморщился Пушкарев. — Сплошная насмешка. А мне не до веселья.
— И из-за такой критики проситесь в наводчики?
— Да. Хочу отвечать только за себя. Не до людей мне сейчас. И без того тошно…
Он вздохнул и насупился. Новосельцев заметил на его щеках и около губ преждевременные морщины, а на правом виске седые волосы.
— Хорошо, я подумаю. Можете идти.
«Что за человек? — стал размышлять Новосельцев, когда комендор ушел. — Почему он всех сторонится? Хочет отвечать только за себя, а за товарищей не хочет. Что-то происходит с парнем. Надо заняться им».
Новосельцев только вышел из каюты, как сверху спустился Школьников.
— Зайдем к тебе, — сказал Школьников, подавая руку.
Войдя в каюту, Школьников прикрыл дверь.
— Расскажи, Виктор, что произошло? — с любопытством спросил он Новосельцева. — В штабе говорят по-разному.