«— Боже, братец, да ты, похоже, не на шутку увлекся сестрой новоявленной леди Харроу. Она явно бывшая хозяйка магазина, не меньше.
— Не говори ерунды!
— Да нет, судя по твоему сердитому взгляду, я права. Она тебе нравится, но тебе не хочется это признавать».
Сначала Колин обратил внимание на рыжие волосы. Ему всегда нравились толстые упругие кудряшки, а их у мисс Сазерленд было в избытке. Ему никогда не забыть утро через несколько дней после свадьбы; когда он, Саймон, Айви и мисс Сазерленд вместе поехали верхом в поместье Саймона в Кембридже. У мисс Сазерленд на ветру с головы свалилась шляпка, и ее чудесные кудри рассыпались по спине…
Заметила она это или нет, он не знал, но она продолжала гнать своего скакуна все быстрее и быстрее, пока между ней и остальными не образовалась существенная дистанция. Забеспокоившись о ней, Колин пустил своего коня галопом следом и быстро оставил Айви и Саймона далеко позади. Ему удалось догнать мисс Сазерленд, но, к его удивлению, она держала ситуацию под контролем и даже не раскраснелась от этой бешеной гонки. Когда они наконец остановились около реки, чтобы дать коням отдых, она со смехом повернулась к нему, и он, как зачарованный, смотрел на ее пухлые губы, искрящиеся радостью зеленые глаза и на рыжие кудряшки, которые, как языки пламени, трепетали на ветру и задевали ее розовые щеки.
До сего дня Колин так и не понял, что больше всего привлекало его в ней: рыжие кудри, смех или то, что эта женщина не боялась открыто выражать свое восхищение. Этим она выгодно отличалась от ледяных дебютанток, которых светские матроны старательно подталкивали к нему. Этих жеманных молодых женщин интересовали только его будущий титул и состояние — больше ничего.
В тот день Колин узнал множество мелких подробностей о мисс Сазерленд, и все они ему понравились. Однако он отдавал себе отчет как непросто преодолеть единственное, но прочное препятствие, стоящее между ними. Он — сын герцога Мастерфилда, и с самого раннего возраста ему внушали, что его обязанность — жениться на богатой наследнице, землевладелице, которая приумножит и без того солидное состояние Эшуортов.
И, что было еще важнее для Колина, он был сыном Таддеуса Эшуорта. В доказательство этого он мог показать пару шрамов, и не было, черт возьми, силы, которая заставила бы Колина подвести на расстояние вытянутой руки невинную, открытую и искреннюю девушку, какой была Холли Сазерленд, к такому человеку, как его отец.