— Там она расскажет вам все подробно, но сначала дайте ей возможность успокоиться, позаботьтесь о ней.
— Да-да, конечно, — согласилась Айви. — Бедная моя девочка! Какой ужас! Какое оскорбление! — Она на мгновение прикрыла глаза. — Чего бы только не дала, чтобы этот негодяй оказался сейчас перед нами…
— Я провожу вас в главный коридор и позабочусь о том, чтобы вы оказались в безопасности, — вымолвил граф. — И Уиллоу я тоже отправлю наверх. А потом поищу матушку, чтобы рассказать ей о том, что произошло.
— Ох, лучше бы вам этого не делать! — воскликнула Холли, всплескивая перед собой руками. — Ваша матушка была так добра к нам, и я бы не хотела, чтобы этот случай заставил ее изменить свое мнение.
— Моя мать не подумает о вас ничего плохого из-за происшествия, в котором не было вашей вины, — заявил Колин.
— Да, но многие люди обязательно подумают, — спокойно ответила Холли. — И им будет все равно, чья в этом вина.
Этого Колин отрицать не мог. Многие молодые женщины были погублены и не из-за такого. Если кто-то видел, как Холли ушла с бала, то непременно задался вопросом «Зачем?» и принялся раздумывать, с кем это она собралась встретиться. И если только кто-то услышит хотя бы какой-то намек на произошедшее, потока сплетен уже не остановить.
Лорду Дрейтону хотелось подойти к Холли, снова обнять ее и заверить в том, что переживать ей не нужно — ни о незнакомце в коридоре, ни о том, что произошло между ними. Но ему хотелось сделать не только это: больше всего граф хотел, чтобы у него была возможность открыто сделать ей предложение.
Впрочем, в этом желании не было ничего нового. Равно как и в сердечной боли, которая появлялась всякий раз, когда он думал о Холли. Как будто кто-то сжимал его сердце.
— Ну как ты можешь быть уверена в том, что этот человек никак не связан с тем, который напал на Лорел в прошлом году? — спросила Айви.
— Не был ли это Анри де Вер? — беззвучно проговорила Уиллоу. — Ты смогла его разглядеть? Он говорил по-французски?
Этот вопрос вызвал у Холли столь живые воспоминания, что она едва не вскрикнула.
— Он назвал меня по-французски «моя дорогая», — сказала она. А потом нахмурилась. — Да, но многие англичане используют это выражение. К тому же он шептал… Я не могу точно вспомнить, был ли в его речи акцент или не было.
Айви села на кровать рядом с ней.
— Холли, повтори нам еще раз, что точно он тебе сказал, — попросила она.
Холли попыталась сосредоточиться, отогнать от себя чудесные видения, то и дело предстающие перед ее внутренним взором, забыть такой мужской запах графа, который все еще исходил от ее кожи. Он назвал ее «Холли», и даже сейчас она слышала, как граф произносит ее имя, — его голос был так нежен, не то что мозоли на его руках, слегка царапавшие ей кожу, когда он ласкал ее, или щетина на его подбородке, прикасавшаяся к… ее груди.