– Только затем, чтобы потом сдохнуть?
– А смысл жить? Цель будет достигнута, а снова в корпу я не хочу.
– Я могу дать тебе цель, – негромко произнес Стек, ловя взгляд Игоря. – Настоящую цель, ради достижения которой придется трудиться всю жизнь. Но она того стоит, поверь.
Вопросы, уточнения, сомнения, восторги, скепсис – все это было уже потом, когда они поехали вдвоем домой к Галесу, Стас поговорил с Алексом, рассказал об Ордене и ему и тоже получил согласие присоединиться. А сейчас Игорь поднял взгляд, в котором на мгновение яркой звездой вспыхнула надежда, и даже не сказал – выдохнул:
– Да.
На следующий день после встречи со старыми друзьями – Ветровский совершенно искренне всегда называл их так, даже в мыслях – пришел курьер от Косты.
Вечером, запершись в своей комнате, Стас вставил чип в ноутбук и принялся изучать его содержимое. Первым ему в глаза бросился лежавший в корне текстовый файл – остальные были рассортированы по папкам.
«То, что я обещал. Информация к размышлению. Сперва читаешь общую информацию из первой папки. Потом смотришь голографии из нее же. Если все еще не передумаешь – открывай вторую папку. Сперва текст, потом голографии. Не передумаешь – третью. Текст, голографический фильм. Все еще не осознаешь, на что идешь, – в четвертой папке голофильм об одной из операций. Реальная съемка. Каждый труп – настоящий. Учти.
Если даже после этого ты не обретешь способность думать – адрес в пятой папке.
Коста».
После такого сопроводительного письма Стасу хотелось отказаться, даже не открывая первую папку. Но Стек для себя уже все решил.
После прочтения первых текстовых документов стало несколько не по себе, после просмотра голографий – стало попросту страшно. Прикусив губу и собравшись с силами, он открыл вторую папку. Тексты – сухая статистика, страшная своим полным равнодушием. От голографий затошнило – досмотрев их, Ветровский долго и с ожесточением плескал в лицо ледяной водой, а потом около получаса сидел на подоконнике и курил, не решаясь открывать третью папку.
Первый раз его вырвало на десятой минуте голографического фильма. Второй раз – на двадцать пятой. Вырвало бы и еще несколько раз, но больше было нечем.
Голофильм из четвертой папки Стек смотрел в состоянии полной невосприимчивости к чему бы то ни было. Досмотрев до последних секунд, поставил на паузу, тихо вышел в коридор, дошел до комнаты Алькано – из-под двери выбивалась полоска света. Постучал.
– Да?
– Гранд, это я.
– Стек? Заходи, только у меня тут бардак – завтра очень важный день в инсте, надо подготовиться…