Инстинкты, как всегда, помогали выжить – крылатый бросился на пол, пропуская над собой несколько выстрелов, перекатился, метнулся за угол. Коснулся панели вызова лифта – лестница слишком далеко. Ему повезло, кабина находилась на этом же этаже, двери тут же гостеприимно раскрылись.
Предпоследний этаж – чем выше, тем лучше, но на последнем наверняка засада.
Металлические створки бесшумно разъехались, Коста тут же прыгнул вперед, опережая выстрелы – пять человек, все близко, нестрашно, он справится. Взмах крыльев, двое тут же лишаются голов, третьему отсекает руку с плазмером, четвертый бросается в сторону, пытаясь избежать смерти, но Коста быстрее, он всегда быстрее, и стальные кромки перьев пробивают бронежилет, грудную клетку – не обязательно добраться до сердца, с такой раной он все равно не выживет.
Пятый успевает трижды выстрелить, навскидку, не целясь и не попадая, – Коста наугад бьет крылом, и нападающий падает, роняя плазмер и пытаясь зажать руками разорванный живот.
Напротив лифта – окно. О большем нельзя было и мечтать, но атакующих не пятеро, их шестеро, просто последний притаился за углом, не дыша и не обнаруживая своего присутствия до последнего момента. Резкая, непривычно сильная боль пронзает спину в районе лопатки и вырывает крик, левое крыло безжизненно обвисает, удерживаясь только на обрывке кожи…
Коста рухнул на пол, нечеловеческим усилием воли подавляя боль, рукоять чужого плазмера удобно легла в ладонь. Выстрел – шестой противник упал, даже не дернувшись в агонии. Но острый слух уже различал топот на лестнице, а табло второго лифта показывало – двадцать шестой, двадцать седьмой, двадцать восьмой…
Не раздумывая, крылатый вскочил, оставляя крыло на полу, кинулся в кабину, в которой приехал, ее безуспешно пытались вызвать с тринадцатого этажа, но один из убитых очень удачно упал, его голова не давала дверям закрыться. Коста коснулся кнопки в тот момент, когда распахнулись двери второго лифта, и с мстительным удовольствием расслышал грязные ругательства, вырвавшиеся у кого-то при виде мертвых и умирающих соратников.
Четвертый этаж. Слишком высоко для полноценной защиты, достаточно низко, чтобы можно было спрыгнуть, обойдясь минимальными и быстро регенерирующими повреждениями. Как ни странно – на этаже никого. Видимо, силы неведомого врага все же ограничены – не смог перекрыть действительно все входы и выходы. Все это пронеслось в голове за те две секунды, что крылатый преодолевал отделявшие его от окна метры, выбивал прочное стекло собственным телом, падал на асфальт, помогая себе единственным оставшимся крылом. «Интересно, полностью утраченное крыло регенерирует или нет?» – мелькнула полная панического ужаса мысль, но тут же была задавлена инстинктом самосохранения.