Женя подсадил меня на уступ стены, дальше я полезла сама. Через проем, зиявший в куполе храма, я забралась внутрь и глянула вниз. Так и есть: те, кто переделал церковь под склад, перекрыли пролет и отгородили нижнюю часть храма от купола. Неужели не найдется никакой лазейки?
Я осторожно спустилась на деревянный настил и попробовала приподнять одну из досок. Она оказалась достаточно крепко сидящей на своем месте. Я попробовала другую, третью, четвертую… К моему счастью, храм переделывали не в новое рыночное время, а довольно давно. То ли те, кто этим занимался, не слишком опасались воров, то ли доски просто рассохлись со временем, но я довольно быстро нашла пару досок, которые можно было отодрать. Скрип отдираемого дерева разнесся далеко. Слышно, наверно, было даже на улице. Но в полу образовался нужных размеров проем. Я еще раз огляделась, прислушалась, затем закрепила на выступе стены веревку и скользнула вниз.
Мои ноги коснулись каких-то коробок. Я слегка оттолкнулась от них и опустилась на пол. Огляделась — насколько это было возможно в полной темноте. Нет, ничего не видно. Я ощупала коробки, вдоль которых скользила вниз. Небольшие по размеру картонные коробки, хорошо запакованные. Интересно, что в них? Нет, без света не обойтись. Я достала фонарик.
Узкий луч вырвал из темноты проход между коробками. Ими была уставлена половина церкви — та, что дальше от двери. Я направила фонарик на ближайшую коробку. Наклейки, наклейки… Все надписи на английском. Нет, есть еще иероглифы. Так я ничего не пойму. Надо какую-нибудь распаковать. Только лучше это проделать не с той, что лежит сверху и где мне это сделать легче, но где вскрытую коробку сразу заметят, а где-нибудь внизу.
Я так и сделала. Плотная упаковка отдиралась с трудом. Наконец мои усилия увенчались успехом, картон затрещал, на пол посыпались небольшие коробочки. Я подняла одну из них. Здесь никаких иероглифов не было, стояла надпись латинскими буквами. «Интеркардиостерон», — прочитала я. Где я уже видела это слово? Именно видела, а не слышала. Читала на точно такой же упаковке. Я никак не могла вспомнить.
Тихий, но вполне отчетливый стук в металлическую ставню прервал мои размышления. Женя сигнализировал об опасности! В ту же минуту я услышала звук мотора. К церкви приближалась машина. Выбраться я не успевала. Оставалось надеяться, что машина проедет мимо. Однако она остановилась прямо около входа. Раздался лязг открываемых засовов. Я заметалась в поисках укромного места. Скорее вверх, на коробки, оттуда в проем! Черт, не успеваю! Не чертыхайся в церкви, дура, хуже будет! Если поймают, хуже уже не будет никогда, — возразила я самой себе.