Криминальный кураж (Серова) - страница 39

Дополнив туалет тонкой золотой цепочкой, я захватила сумочку, сунула ноги в подходящие по стилю туфли и спустилась к подъезду. Тут же во дворе остановилась роскошная машина — золотистый, матово мерцавший в свете фонарей «Мерседес», и из салона грациозно выскочил Мародерский.

Он раскрыл зонтик-тросточку и подошел ко мне. В свободной руке его красовался небольшой букет роз. И Герман протянул мне цветы со словами: «Красивой женщине — значительно менее красивые цветы. Им до тебя далеко». Приятно!

— Ты не представляешь, как я рад, что ты позвонила! — вещал Герман, подставляя мне локоть и прикрывая зонтиком. Пока мы дошли до его машины, мужчина успел осыпать меня и другими комплиментами. Я даже почти покраснела.

— Куда поедем? — заботливо усадив меня на переднее сиденье и заняв свое место за рулем, поинтересовался Мародерский.

Я осторожно положила букет на колени и пожала плечами.

— Мне, в принципе, все равно, — даже не пытаясь оторвать взгляд от тонкого профиля Германа, откликнулась я. И почувствовала себя немного глупо — нельзя же так откровенно демонстрировать радость от встречи с ним. Но цветы на моих коленях источали приятно-свежий аромат, а от обтянутого темным свитером крупной вязки тела Мародерского тонко пахло изысканным парфюмом. Машину он вел великолепно, и я невольно залюбовалась на его сильные широкие ладони, нежно сжимавшие руль. В голову полезли совершенно ненужные в данный момент мысли, и я поинтересовалась, откашлявшись: — И куда же мы едем?

Герман неуловимо улыбнулся, при этом на его щеке появилась ямочка. И ответил:

— Тебе же безразлично!

— Но мне интересно, что выбрал ты, — горячо возразила я и, выудив из пачки сигарету, закурила. Приоткрыла окно, и в салон машины ворвался прохладный влажноватый воздух — дождь неожиданно прекратился, зато стало холоднее. Ветер приятно остудил мое разгоряченное лицо.

— Приедем — и увидишь, — таинственно пообещал Герман.

Мне ничего не оставалось, как молча согласиться. Я кивнула и уставилась в окно. Но левый глаз мой постоянно пытался сменить точку наблюдения. В итоге я, испугавшись неминуемо окосеть, развернулась-таки к Герману, продолжив наблюдение за его красивыми руками.

Наконец машина остановилась, и я увидела, куда мы приехали. Оказалось, что к самому дорогому ресторану города, который называется «Ночной каприз» и отличается изысканной кухней, бешеными ценами и элитной публикой. Даже вывеска всецело соответствовала репутации местечка — искрящаяся сине-белым, скромная и одновременно вызывающая, она подчеркивала самый дух заведения.