— Я вижу, Баттонхед делает десять шажков на каждый шаг пони, — заметил Крипп.
Фелл снова засмеялся и пояснил, что лошадь гарцует, чтобы укрепить ноги.
— Возможно, для скачек, где гарцуют… — начал было Крипп, но Фелл оборвал его. Он больше не шутил.
— Кстати, о других скачках! Ну те, о которых ты тогда упомянул при разговоре по пути из клиники. На них на всех полумильные гоночные дорожки. Баттонхед же бегун на одну милю.
Крипп наконец врубился:
— Вот это новости! Они стоят денег.
— И немалых, — огорошил Фелл. — Они стоят всего того, что мне удалось заначить в Сен-Пьетро. — Фелл не пожелал пускаться в дальнейшие объяснения, ибо обе лошади вышли из сарая. На пони был тот же подросток, а небольшой тощий малый оседлал Баттонхеда. Он поздоровался:
— Привет, мистер Фелл!
На что Фелл ответил:
— Как сам, Доминик?
И этого имени, упомянутого Феллом, Криппу оказалось достаточно, чтобы понять, какой перед ним классный жокей. Они проехали дальше, и Баттонхед слегка позвякивал уздечкой. Но сейчас он уже не гарцевал: его поступь напоминала чем-то кошачью походку.
Затем из сарая вышел и тренер — морщинистый мужчина, цвет кожи которого напоминал его же собственные краги, а взгляд и выражение на лице казались полусонными.
— Ну и как? — поинтересовался тут же Фелл, не тратя времени на то, чтобы сначала поздороваться.
— Мы посмотрим, Фелл. — Тренер остановил секундомер в руке. Затем прошел мимо и поплелся следом за лошадьми.
Они последовали за ним, и Фелл пробубнил:
— Этот тип намерен свести меня с ума! Клянусь, в один прекрасный день он добьется того, что у меня поедет крыша!..
Криппу передалась лихорадка Фелла к тому времени, когда они добрались наконец до трека, но затем началась подлинная пытка.
— Пони на круг лишь раз, Доминик. На отметке в три четверти мили начинай вытанцовывать.
— О’кей, мистер Дадли!
Лошади продолжали двигаться шагом.
Прогулка в три четверти мили по треку — это все равно что пешком идти до Китая. Крипп начал в полной мере осознавать это и лишь удивлялся, как Фелл все еще терпит и ведет себя тихо. Дадли тоже вел себя тихо, разве что у него при этом вид был такой, словно он пребывает в полусне.
Фелл наконец не выдержал:
— Мистер Дадли, почему четверть мили до того, как начать хронометраж?
Мистер Дадли! Вот уже второй раз тренера величали мистером Дадли. Сначала — жокей, а теперь, значит, хозяин.
— Ему так больше нравится, по моему разумению, — отозвался тот.
— Смотрите, это же изменит время хронометража между показанным здесь и на реальном гоночном треке. А мне нужна точная цифра.