— Руки вверх! Кто такой? — спросил Сухов и передернул затвор трехлинейки.
— Командир кто? — спросил водитель, задрав над автошлемом руки в замшевых крагах.
— Бронштейн, — ответил Бронштейн, выходя из-за бруствера, сложенного из мешков с землей.
— Фима, ты, что ли? — уточнил водитель.
Голос показался Бронштейну знакомым. Водитель снял шлем, под которым обнаружилась копна огненно-рыжих волос и почти белые брови над светло-голубыми глазами.
— Тверитинов! — не поверил своим глазам Бронштейн. — Мы думали, тебя махновцы убили.
— Хрена там лысого, Фима, облезут, — радостно ответил Тверитинов. — За что меня убивать? Мной любоваться надо.
— Вылезай, у нас тут кипяточек есть, чаек, сальца кусочек…
— Фима, не могу, дело срочное, пакет. Где у вас здесь штаб, проводите, что ли?
— Провожать не будем — у нас сейчас ситуация не та. Ты езжай по дороге прямо, не сворачивая, выедешь на площадь, а там упрешься в большую избу с флагом. То и будет штаб.
— Спасибо, Фима. С делами разберусь — обязательно вернусь чайку погонять. А пока держи задаток, — и Тверитинов вынул из-за пазухи какую-то мятую упаковку.
— Шоколад!
— Швейцарский, специально для тебя берег!
— Сухов, подымай шлагбаум! Теплов, отбой, свои.
Двигатель «Руссо-балта» завелся моментально, без чихов и томительных прокручиваний стартера.
— До скорого, — помахал рукой Тверитинов.
— Не задерживайся там, — отмахнулся Бронштейн.
Машина проехала под шлагбаумом, погрузилась в темноту. Сухов опустил коромысло и прицепил на гвоздь. Бронштейн унес шоколад в бруствер и запер в ящике с патронами.
— Это кто был? — спросил Сухов.
— Товарищ мой боевой, Тверитинов. Полгода назад командировали его к Махно, батька тогда еще за нас был, а летом скурвился, кукиш советской власти показал. Мы хвать, а Тверитинов у врага. Думали — своими руками товарища врагу отдали. А он, гляди-ка ты, вернулся, да еще при машине, и шоколад привез.
— А он не шпион?
— Кто? Тверитинов? — Бронштейн рассмеялся. — Вы еще скажите, что Чепай шпион. Тверитинова даже Ёжиков всем в пример ставил.
Краскома Тверитинова отправили инструктором на Украину помогать крестьянской армии Гуляйполя. Чeпаев весьма способствовал этой командировке, ему интересно было знать, как организует своих бойцов батька.
Тверитинов хорошо сошелся с Махно, вместе они многому друг у друга научились и все пытались понять — враги они или же союзники.
Тверитинов по просьбе Чeпаева должен был выяснить приоритеты и цели батьки, принципы, по которым он заключает и расторгает союзы, и подвести Махно к мысли, что лучше Чепаева союзника ему не найти.