— Думаю, в тот раз Филип многому научился. Уверяю тебя, он не вернется, так что можешь не беспокоиться.
— Салли, Салли… Много лет назад я познала одну истину: никогда не загадывай на будущее.
Не забывай, что было время, когда ты ничем не отличалась ни от меня, ни от моих девочек. А деньги ничего не меняют. И прежде чем задрать нос, вспомни, откуда эти денежки. В нашем городке об этом вряд ли кто забудет.
— Не забуду, Руби. Кстати, ты не знаешь, где можно найти Снежка Мейдена?
— Конечно знаю. Он у меня. У него осталось пять баксов кредита, вот и заявился. Мы дали ему номер с ванной и накормили до отвала. Сейчас он счастлив, как свинья в луже. А почему ты спрашиваешь?
— Джесс Барнз дал мне десять долларов и просил передать ему. Сказал, что это старый должок, — солгала Салли.
— Ладно, я пришлю его к тебе утром. Он все равно уже собрался дать деру. Десять долларов ему пригодятся, купит себе провизии. А ты ему не добавишь, Салли?
— Если будет нужно, да. Снежок — мужчина гордый.
— Это верно. Ну, ладно, Салли, спокойной ночи. Спасибо за чай, хоть я его и не пью. И тебе не советую: от него волосы шелушатся.
Она протянула руку, и Салли пожала ее.
— Не обижайся.
— Конечно, нет. Бизнес есть бизнес.
— Точно, — Рыжая Руби рассмеялась. — Ну, пока.
— Заходи, у меня открыто с четырех, без выходных.
— Время — деньги, милочка, приходится работать и без выходных. У меня их тоже не бывает.
Последнее слово осталось все же за Салли.
— Ты забываешь, Руби, мне деньги не нужны.
Руби усмехнулась, грустно и немного завистливо.
Было уже далеко за полночь, когда по тихой улице Салли возвращалась домой, вдыхая запах полыни. Почему-то ей вспомнилось, как ужасно выглядел город, когда она только приехала. И все же он приглянулся ей с первого взгляда. Почему? Наверное, потому, что тогда все в нем жило ожиданием грядущего богатства. Желание делать деньги и тратить их обуревало всех, оно перехлестывало через край, наполняя собой раскаленный пыльный воздух. С тех пор многое изменилось, и сам Лас-Вегас стал в сто, в тысячу раз краше.
Да, город пережил бум, пережил последовавший затем разгул. А потом в один день палатки исчезли, как исчезли и жившие в них люди. Вот тогда впервые за свою жизнь она узнала, что такое страх, страх человека, оставшегося один на один со всем миром. Салли пришла сюда, наивно полагая, что найдет тот самый горшок с золотом, который, согласно поверью, лежит у края радуги. И, слава Богу, нашла его. С ее помощью город воскреснет и снова переживет бум, а все благодаря деньгам Коттона Истера. «Он, должно быть, доволен там, на небесах», — размышляла Салли, поднимаясь по ступенькам.