Саймон, Саймон, Саймон. Стоило маме появиться где-то, как сразу слышалось одно и то же. Саймон не мог ошибиться. Саймон самый умный. Саймон самый красивый. Саймон будет учиться в колледже с шестнадцати лет, потому что у него светлая голова. Саймон понимал биржу и ежедневно давал матери советы по любому поводу. Саймон знал, сколько стоит их семья, тогда как он и отец могли лишь догадываться об этом. У Саймона была своя машина, потому что он досрочно окончил школу. Саймон владел всем, чем только мог владеть юноша его возраста. У него было все. Кроме любящего отца. Эш самодовольно улыбнулся. Еще в детстве, когда ему исполнилось лишь пять лет, он понял, что чувства отца принадлежат ему. Прошедшие с тех пор годы подтвердили это.
Мать и брат направились к машине. Эш смотрел им вслед. Почему-то ему вдруг захотелось заплакать. Почему она не любит его так, как Саймона? Он старался изо всех сил, получал хорошие отметки, выделялся на футбольном поле, добивался популярности и в конце концов стал самым известным парнем в школе. Черт возьми, у него даже был собственный аэроплан! Однако ни мать, ни отец, ни даже друзья не знали о том, что Эш использует имеющиеся у него деньги для того, что бы нанять личных репетиторов и тренеров. Его любили и ребята, и девушки, потому что он был со всеми весел, всем открыт и нередко делал небольшие подарки, ничуть не кичась своей щедростью. Эш знал, что школьный журнал поместит его фотографию на развороте с подписью типа «Самый популярный, самый перспективный ученик года». Отец будет гордиться им. Мать, вероятно, только улыбнется и скажет: «Надеюсь, когда-нибудь это пройдет, Эш», Фраза эта будет означать, что она лично сомневается в том, что у него все получится.
Ну, ничего, скоро все изменится. В понедельник он запишется на военную службу. В какие войска, еще не решено, дело не в этом. Главное, он покажет им всем! Да, черт возьми, он утрет нос Саймону, даже если это будет последнее, что ему удастся сделать.
* * *
Простой деревянный дом превратился в неподдающееся описанию сооружение. Оно строилось и перестраивалось уже много лет, и особенно в годы Депрессии, когда Салли нужно было дать своим людям хоть какую-то работу, чтобы они могли поддержать семьи. На ее деньги были также построены четыре игровых заведения, кинотеатр, аптека, булочная и бакалейный магазин, где продавалось все, что только могло понадобиться человеку. В ее холодильниках хранились свежее молоко, сыры и мясо. Она часто встречалась с членами городского совета, которые согласились с планами по облагораживанию наименее обустроенных кварталов не с помощью краски и побелки, а более радикальным способом. Но самым амбициозным ее проектом стал очистной коллектор. В день, когда Салли поставила свою подпись под контрактом, она сказала Филипу, что отныне канализационная система города принадлежит ей. Муж рассмеялся — мол, ничего глупее нельзя было и придумать. Его нисколько не интересовало, что теперь каждый предприниматель, открывая новое заведение, будет платить в том числе и ей.