Ни фига ж себе! Это я столько прополз? М-да…
Опять сажусь на дно ямы. Где-то рядом, на периферии моего сознания еще звучат выстрелы, татакают пулеметы. Но я уже не слышу гулких очередей станкача. Подавили?
Кто-то толкает меня в плечо.
Оборачиваюсь – Зайдель!
Живой, лицо в пороховом нагаре и разводах грязи, но живой!
– Как ты? – сую ему флягу.
Он совершенно автоматически делает глоток. Закашливается, но флягу не выпускает. Глотает еще раз.
– Живой… тебе спасибо!
– За что?
– Если бы ты не выстрелил… Я ведь уже собирался вылезать из той удобной ямки, представляешь?! Как подумаю, что сейчас лежал бы где-то в кустах…
– В кого стрелял-то?
Он озирается по сторонам – никого рядом нет.
– Да как тебе сказать… я и не видел-то никого, на звук стрелял. Но это – уже потом. А первые выстрелы – просто по кустам, по верхушкам. Я же не знал, где вы с Карлом.
– Я его еле вытащил.
– Что с ним?
– Штыковое ранение в грудь, чуть ниже правого плеча.
– Ух ты! Выживет?
– Откуда мне знать? Я не врач… Сюда-то дотащить удалось, а вот дальше что будет?
Наверху раздаются торжествующие крики, и мы оба приподнимаем головы над бруствером.
Отходя в сторону далекого леса, по полю бегут маленькие фигурки. Одна, две, три… пятеро. Видно, что они тащат что-то тяжелое: пулемет?
– Усилить огонь! – кричит кто-то позади нас.
Мой товарищ только качает головой:
– У меня – все.
– А я, – показываю на вспоротую пулей шинель, – остался вообще без подсумков, да и винтовку искорежило пулей.
Впрочем, стрельба быстро стихает: далеко. Бандиты отступили почти на двести метров, под прикрытием этого проклятого островка, так что их заметили, когда расстояние между нами уже превышало полкилометра. Не очень-то постреляешь на такую дистанцию, особенно когда фигуры отходящих русских почти незаметны на фоне леса.
Словом, они ушли.
Оставить позицию без приказа мы не могли, так что и преследования не организовали. Мало ли… Возможно, в этом-то и состоял их замысел, кто знает!
Да и идти в атаку по полю, когда у противника есть станкач, – не самая хорошая мысль. Наш взводный это понимал.
А еще через четыре часа к нам вышли части, прочесывавшие лес. Они никого не нашли и не смогли захватить. Несколько раз их обстреливали оставшиеся незамеченными группы бандитов. Общие потери составили двенадцать человек только убитыми и около двух десятков ранеными. Было обнаружено и уничтожено два лагеря, увы, уже пустых. На этом фоне потери, понесенные нашим взводом – трое убитых и пятеро раненых, – выглядели не так уж и плохо. Тем более что при осмотре лесочка, откуда вел свою стрельбу станкач, наши парни обнаружили убитого – того самого пулеметчика. Он был одет в поношенную форму Красной армии, судя по знакам различия – сержант. Видимо, русские и отступили только после того, как он был убит. Второго такого стрелка у них не нашлось. Еще кто-то из них был, по-видимому, ранен – мы нашли следы крови и остатки перевязочного материала.