— Что-то случилось?
— Язык прикусила! — солгала Лаура.
Глаза Макса пронизывали ее как рентген, пытаясь разгадать настоящую причину ее расстройства. Лаура готова была упасть на колени и умолять Макса остаться здесь еще на какое-то время. Но она понимала, что надо действовать более тонко. Например, убедить Макса, что приход няни сейчас сильно травмирует Уолтера. Лаура, разумеется, осознавала, что, продлевая свое пребывание здесь, она подвергает свое душевное здоровье большому риску. Тем не менее она готова была пойти на этот риск, так как для нее это единственная возможность осуществить — пусть ненадолго — свою мечту.
Каждое мгновение, проведенное в этом коттедже, было для нее драгоценным, и она наслаждалась им с нескрываемой радостью. Даже бесконечная готовка и мытье посуды доставляли удовольствие.
— Решаешь, как поступить, Лаура? — вкрадчиво осведомился Макс.
Лаура медленно подняла голову. Усмехаясь, Макс показывал пальцем на ее тарелку, в которой высилась горка соли. Она даже не заметила, как насыпала ее туда. Его ничто не волнует, разозлилась Лаура. Он настолько толстокожий, что даже не обратил внимания, в каком я состоянии.
— Ничего смешного в этом нет!
— А по-моему, это смешно.
— Я имею в виду няню. Меня волнуют дети. Бедных малышей бросают из одних рук в другие, как баскетбольный мяч: от родителей к подруге, от нее — к нам. Теперь мы перевезем их в незнакомый дом, потом уедем, а наше место займет нянька. Такая свистопляска плохо действует на Уолтера, Макс. И он еще не произнес ни слова. Я считаю, — решительно заявила она, обрадовавшись, что нашла серьезную причину для отсрочки отъезда, — появление в доме чужого человека разрушит все, чего мы достигли в воспитании Уолтера.
— Не обязательно, — возразил Макс. — Няня будет неукоснительно следить за режимом и манерами мальчика. Она с таким же успехом…
— Но, Макс…
У Лауры противно заныло сердце. Все планы рушились. Ей следовало бы предвидеть это. Макс хочет уехать, потому что ни она, ни дети его не интересуют. Ему все это нравилось, ибо так искусно притворяться невозможно, но не более того. Макс, очевидно, соскучился по трансатлантическим перелетам, строгим деловым костюмам и услужливым секретаршам — образцам совершенства.
— Минуту назад ты произнесла «но…», — напомнил Макс, склонившись над тарелкой.
Лаура набралась храбрости и продолжила свою мысль.
— То, что мы делаем, приносит хорошие результаты. В поведение Уолтера наметились положительные сдвиги, как ты знаешь. Какой бы опытной ни оказалась няня, она будет делать все по-другому. И мальчику придется привыкать к другим методам, а это внесет в его сознание большую путаницу. Ты будешь не прав, если не признаешь важнейшую роль любви — семейной любви — в воспитании детей.