На следующий вечер Нона воспользовалась приглашением Кэролайн и пришла на ужин. Она уже позвонила в салон и извинилась за свой срыв, а присутствие Евы удержало ее от очередной демонстрации чувств. Мари-Лор ушла до прихода Ноны. Она поссорилась с Майлзом Хейзлиттом, но уже нашла себе очередного воздыхателя.
Нона пригласила Кэролайн с Евой на вечер с танцами у них в усадьбе в следующие выходные. Когда она ушла, Ева сказала:
— Судя по тому, что ты рассказывала о ее доме, это будет грандиозное событие. Я надену свой пламенеющий шелк. А ты в чем будешь?
— Пока не решила, — рассеянно отозвалась Кэролайн. Когда Нона пригласила их, ее первым порывом было спросить, будет ли среди гостей Иан Драйден. Впрочем, даже если и так, он не заметит ее в такой большой толпе, успокоила себя Кэролайн.
В назначенный день, когда последняя клиентка покинула салон, Ева и Кэролайн бросились в свои комнаты, чтобы заняться своими нарядами. Ева была в прекрасном настроении, потому что утром получила письмо от Питера Остина из Нью-Йорка. Он взял недельный отпуск и собирался прилететь на Бермуды в воскресенье днем.
Стянув рабочую одежду, Кэролайн приняла сначала теплый, а потом бодрящий холодный душ, насухо вытерлась полотенцем и смазала колени, локти и пятки лосьоном для тела «Спринг» фирмы «Санчия».
Она как раз натягивала чулки, когда Ева постучала в дверь и поинтересовалась, как дела.
— Почти готова. Заходи! — крикнула Кэролайн. — Боже, Ева, ты прекрасно выглядишь! — воскликнула она, когда Ева вошла в комнату.
— Нравится? Я надела его первый раз. — Ева взглянула на себя в высокое зеркало на дверце шкафа.
На ней было темно-красное шелковое платье до колен, облегающее фигуру, с низким круглым вырезом, без рукавов, сбоку на узкой юбке разрез. Подол платья был густо расшит мелким рубиновым бисером.
Это очень красивое платье особенно хорошо смотрелось на стройной брюнетке и прекрасно гармонировало с коротким платьем Кэролайн из белого кружева, скромным спереди, но открывающим почти всю загорелую спину.
— Пожалуй, мы сведем кое-кого с ума, хотя у нас нет ни бриллиантов, ни норковых шуб, — весело проговорила Ева, когда они уселись на заднем сиденье такси.
На усыпанной гравием подъездной дорожке возле особняка Мередитов уже стояли машины, а сад был освещен китайскими фонариками и спрятанными среди деревьев прожекторами. Повсюду слышалась музыка и звенел смех. Служанка провела девушек в спальню Ноны, и они оставили свою верхнюю одежду среди небрежно брошенных на кровать и стулья роскошных меховых накидок. Затем спустились по изящной лестнице и были встречены Ноной и ее мужем, которые стояли у входа в ярко освещенную гостиную и приветствовали гостей.