В этот день она взахлеб рассказывала о юном поэте, который собирался читать гостям свои стихи на светском рауте, куда она была приглашена. Миссис Юстас заказала обслуживание для торжественных случаев, которое обычно занимало семьдесят пять минут. Но уложиться в это время было нелегко, потому что миссис Юстас беспрестанно болтала и вертелась.
По мере того как стрелки часов подползали все ближе к назначенному времени, Кэролайн нетерпеливо кусала губы и недоумевала, почему богатые старые дамы тратят так много времени и денег, чтобы вернуть утраченную привлекательность.
Было десять минут седьмого, и весь верхний этаж уже опустел, когда Кэролайн проводила миссис Юстас вниз, где та заинтересовалась шкатулками для подарков.
Кэролайн предоставила заняться ею секретарше с грустными глазами и помчалась наверх. У нее было двадцать минут на то, чтобы умыться, нанести макияж и добраться до «Ланчестера». Она не успеет! Но Кэролайн повезло; когда она вышла из здания, на улице стояло свободное такси, так что она прибыла в отель ровно в двадцать пять минут седьмого.
Кэролайн читала о пентхаусе в «Ланчестере». Четыре ведущих специалиста по интерьеру трудились над убранством номеров, и каждый стремился превзойти друг друга в оригинальности и роскоши. В одном номере был бассейн в форме перламутрового лебедя, в другом — внутренний дворик под стеклянным навесом с фонтанами и бассейнами с водяными лилиями.
Поднявшись в особом лифте, Кэролайн была препровождена в номер мадам Санчии пожилой горничной в униформе. Но когда она сняла пальто и прошла в большую, залитую мягким светом гостиную, то так разнервничалась, что не заметила ни ярких, тайских вышивок шелком на стенах, ни двух шкур полярных медведей, лежащих на полу.
Мадам Санчия сидела на длинной бархатной кушетке. На ней было вечернее платье с высоким воротом и длинными рукавами из темно-синего шифона со сверкающими рубинами у горла и такими же браслетами на тонких запястьях. Ее совершенно седые, но по-прежнему густые и шелковистые волосы были зачесаны со лба и висков и собраны на макушке, так же как и на известном портрете. Она не опиралась о подушки, а сидела прямо и величественно, сложив руки на коленях, ее темные глаза с тяжелыми веками критически уставились на гостью. Кэролайн решила, что она похожа на древнюю императрицу. Почтенный возраст унес ее красоту, но одарил ее величием и достоинством.
— Вы опоздали на три минуты, мисс Браунинг. — В ее неожиданно глубоком, с легким акцентом голосе звучало неудовольствие.
— Простите, мадам. Понимаете…