Тоже все повторилось. Меня все осматривали и все никак у них не получалось понять, чем это меня там изнасиловали. А Сашка пришла и сказала, что так я пролежу до тех пор, пока эти сучки не выедут из страны. Видимо они хорошо приплатили им всем. Потом Катька пропала. Пропала совсем. Я о ней спрашивала, но все никак не могла добиться, что, же приключилось и где она.
Глава 14. Итоги уроков
Когда меня выписывали, наша врачиха меня осмотрела и сказала.
— Ну, вот, ты уже и не девочка! Но не волнуйся так, все у тебя будет, как у той взрослой девочки.
А потом поправляется и повторяет, что как у той взрослой женщины.
А потом, как тогда говорит. Что мол, ничего страшного. Подлечимся, и все будет еще, как и должно быть у женщины. И мальчики и девочки. Я на нее, видимо, такими глазами взглянула, что она тут же поправляется и говорит.
— В смысле, рожать сможешь и мальчиков и девочек.
А потом, повернулась, выглянула из-за ширмы и матери.
— Ольга Петровна, ну что же вы так волнуетесь и стоите? Нет, вы садитесь. У вас все хорошо, у обоих. Вы поняли? И вас вместе выпишут, маму Олю беременную и дочку Наташку, тезку мою.
— Да, а вы слышали, что за история с этой сукой произошла?
Мать еще не поняла о ком это она, а я сразу же догадалась, о ком это.
— Так вот. Девчонка такая нашлась, можно сказать, мститель народный и этой Рыжей суке все там у нее склеила. Вы представляете? Это надо же, она так и улетела в Англию свою, с заклеенной намертво шахной.
— С чем, чем? — Переспрашивает мать.
— Ну, Ольга Петровна, вы, что же, не понимаете?
— Ага! — Торжествует и радуется мать.
— Так ей и надо, пусть помучается гадина и походит с заклеенной пидой!
Вот тебе и раз! Взяла мать и так просто, да и сказала!
А еще культурная, работница народного образования.
В аэропорту, где я сижу, с трех летним Андрюшкой на руках и Аркашкой, пятилетним сыном, мамкиным, ко мне приближается, улыбаясь во весь рот, до ушей ОНА! Катька!
Только уже и не Катька вовсе, а просто крупная, довольно прилично и модно разодетая женщина.
— Господи! Катька, Катюшка, родная!
Стоим посреди аэропорта, обнялись. К нам, от стойки регистрации, чуть ли не бегом, подходит Алешка, муж мой и говорит.
— А, старые знакомые! Ну, как же, как же, мы вас помним! Мы вас не забываем, правда, Наташа?
Потом мы с ней, вдвоем.
Ссунулись головами и шепчемся над рюмками коньяка в ресторане, куда она затащила меня. Она мне тихонечко все рассказывает и все о том и о том.
О нашей учительнице английского.
Говорит, что она уже замужем, за рубежом, только сейчас преподает там русский. Где-то там, замужем за бельгийцем, каким то, в Генте живет, уточняет.