По словам дружившего с Мишей Рюрика Кружнова, Данилов был человеком ригористическим, не лишенным воспитательных и даже назидательных свойств. И если он даже и видел какие-то просчеты или ошибки своего кумира, Миша не считал возможным их обсуждать.
Он старался промолчать или отойти в сторону.
Или перевести разговор на другую тему.
Он мог проявить настоящую жестокость по отношению к оппонентам или, не дай бог, недоброжелателям Юрского.
Это была настоящая дружба и настоящая верность.
Выходило полное совпадение или даже слияние с ролью Лагранжа.
Если он что-то и скрывал о кумире, то скрывал идейно и убежденно…
Серебряный бокал на высокой ножке – реквизит королевской сцены – Данилов мастерил дома и сделал так тщательно, что никто не замечал его бутафорской сущности: настоящий бокал, самый настоящий…
И короткую шпажонку, такую изящную, маленькую, будто для накалывания птифуров, тоже принес Миша. То ли в загранке купил, то ли в лавке антиквара.
– Что мне с ней делать? – спросил Басик.
– А ничего, – ответил Данилов. – Верти в руках, и все…
И Олегу стало удобно по-королевски указывать шпажонкой на собеседников-подданных…
По причине жарких летних дней рукописный отдел Пушкинского дома не работал, и Р. стал звать к телефону Татьяну Краснобородько, хранителя пушкинских рукописей. Татьяна Ивановна всегда на месте и всегда работает. Умно, ответственно, со страстью и даже яростью. Это – человек посвященный, и просвещенный, и преданный своему уникальному делу.
Однако о ней, о первой комнате-сейфе, где Р. впервые встретился с рукописью «Русалки», о ремонтах, авариях, переезде, взявших у Тани столько здоровья и сил, «о доблестях, о подвигах, о славе» хранителя по судьбе и призванию – в другой раз. А пока – кто, как не Татьяна, поймет острый интерес Р. к булгаковским письмам, кто в неурочное время достанет и просмотрит триста шестьдесят девятый фонд, кто посоветует перелистать издания рукописного отдела и скажет напрямик, что комментариев Елены Сергеевны здесь нет, а копии написаны Булгаковым от руки, что Леша Ершов, сын Леонида Федоровича Ершова, в фонде отметился и, скорее всего, эти материалы опубликовал…
И точно, опубликовал…
Р. держит в руках первую книгу трехтомника «Творчество Михаила Булгакова», открывает статью «Из истории постановки “Мольера” в ГБДТ им. М. Горького, публикация А.Л. Ершова» и убеждается в том, что вот теперь для него и начинается настоящая работа…
Во-первых, публикатор упоминает договор, хранящийся в Пушкинском доме, но самого договора не приводит .
Во-вторых, ссылается на протоколы Худполитсовета, которые есть в ЦГАЛИ, но этих