Эмме захотелось вскочить с дивана и убежать — из этой гостиной, из этого дома, из этого города… Но она не двинулась с места, лишь прошептала, неожиданно для себя самой:
— Но что же я могу тут поделать?
Леди Селдейн раскрыла веер и принялась им обмахиваться. Она казалась всецело поглощенной этим занятием, и ответ Эмма услышала не скоро.
— Думаю, вы и сами это поймете.
— Я не хочу! — она гневно сверкнула глазами.
— И правильно! Хотя у девушки, которая поможет Киллорану вновь обрести свою душу, должно быть сердце ангела, — хозяйка дома многозначительно покачала головой. — Джеймсу нужен ангел, чтобы спасти его от терзающих демонов. Может быть, у вас это и получится… Если вы будете сильной и храброй. Если не побоитесь рискнуть для него всем: разбитым сердцем, жизнью, даже собственной душой… И все это еще не значит, что его удастся спасти.
— Но почему я должна спасать графа?
Леди Селдейн улыбнулась.
— Причина одна. Вы его любите. Я это сразу поняла, как только увидела вас вместе. Вам придется испить эту чашу до дна. Пожелай вы отказаться и даже убежать, сделать сие не удастся. Вы спасете Джеймса, но не принесете для этого себя в жертву.
Леди Селдейн сложила веер и замолчала.
С губ Эммы готовы были сорваться тысячи возражений, но она ничего не сказала. Тоже молчала и ждала. Мудрого наставления или предостережения… Но хозяйка дома, видимо, сказала все, что хотела сказать.
Значит, она любит Киллорана. Леди Селдейн это сразу поняла. Интересно, так ли проницателен сам граф, как крестная его матери?
Через минуту хозяйка дома заметила, что им следует выйти к гостям. Свой фарфор она покажет в другой раз — они еще наверняка увидятся. Эмма последовала за ней к двери и чуть ли не на пороге увидела графа. Леди Селдейн поспешила в музыкальную гостиную, сказав, что Киллоран прекрасно поступил, подождав «кузину» здесь.
— Ну что, тебе стало полегче? — любезно поинтересовался граф, как только они остались наедине. — Исповедалась?
— Нет.
— Стало быть, исповедалась леди Селдейн? Держу пари, что это было интересно. Эта женщина прожила на редкость бурную жизнь. К тому же она привыкла говорить то, что думает, не считаясь с условностями.
Вы любите Киллорана. В голове у Эммы все еще звучал голос леди Селдейн. Я это сразу поняла.
— Да, с условностями леди Селдейн не считается, — это Эмма решила не оспаривать.
А зря! Ей ли было не знать, что Киллоран все слышит и ничего не оставляет без внимания.
— И что она хотела узнать? Историю твоей жизни? Подробности твоего прошлого? Пыталась выяснить, на самом ли деле ты моя родственница?