Германик содрогнулся. Пальцы его судорожно сжались, будто он все еще продолжал душить Пираллиду, и гримаса ненависти исказила его миловидное лицо.
— Я недооценил в свое время Эмилия, слишком долго он носил маску Ганимеда, туповатого юнца, помешанного на прическах и нарядах. А в действительности он оказался весьма умен, если смог так быстро размотать нить заговора. Я уверен, что он лелеет свои планы, ведь намедни Калигула объявил его своим наследником, пока не родится ребенок. Но вначале цезарю нужно подыскать невесту, а уж этого-то Эмилий не допустит. Скорее всего, он выжидает наших действий, чтобы обернуть ситуацию в свою пользу. Гай Цезарь обречен.
При этих словах Макрон злорадно улыбнулся.
— Ливилла умолчала кое о чем, — сказал Германик. — Мне надо бы попытаться разговорить ее. Она проговорилась лишь о том, что Лепид заставляет ее соблазнить меня. Наши цели схожи. Клавдий тоже не зря настаивал на этом, чтобы заручиться поддержкой сестры цезаря. Хотя Эмилий преуспел в этом более, он спит с обеими сестрами.
Макрон ухмыльнулся.
— Пришло время действовать. Иначе будет поздно. Тебе удалось найти капсу с письмами твоей матери?
Германик отрицательно покачал головой.
— Я перерыл весь дворцовый таблиний. А это значит, что Гай Цезарь держит ее в своих покоях. Я не вхож туда. В его спальню не пускают никого, преторианцы всегда на страже у дверей, он даже с гетерами развлекается в других покоях. Ума не приложу, отчего такая секретность.
Макрон вздохнул. Ему-то была известна причина. Калигула не желает, чтобы кто-нибудь узнал и увидел, как он разговаривает со своей покойной женой, чей бюст с темным ликом стоит в потайной нише. Любовь еще жива в его сердце, Невий Серторий сам был свидетелем, как цезарь иступленно целовал холодные мраморные губы своей мертвой возлюбленной.
— Эта капса, Германик Гемелл, может погубить тебя, и ты это знаешь не хуже меня. Если Ливилла готова встать на нашу сторону, то лучше ей поручить это дело, — сказал Макрон.
Гемелл в раздумье покачал головой:
— Не получится. Во-первых, я не склонен доверять ей, а во-вторых, она труслива. Можно попросить об этом другую особу.
Макрон удивленно приподнял брови:
— И кого же?
— Валерию Мессалину.
— Да она же совсем девчонка! — возмущенно выкрикнул Невий Серторий. — Она еще в куклы играет.
— Какие куклы? Она умна не по годам, к тому же отец намерен выдать ее замуж за Калигулу.
— Нет, ты бесповоротно сошел с ума, Германик! Как можно доверять той, кого прочат в невесты цезарю?
— Этот брак существует в воображении ее отца, к тому же Мессалина влюблена в другого.