Агриппина быстро повернула к нему голову, ее зеленые глаза вспыхнули:
— Но ты должен пообещать мне кое-что, — быстро проговорила она.
— Я принесу любую клятву, о которой попросишь, — великодушно сказал Лепид.
— Я буду единственной женщиной в твоей жизни! И да покарает тебя гнев богов, если ты нарушишь свое обещание!
— Но я еще ничего не обещал…
— Негодяй! — ее рука, занесенная для пощечины, тут же и опустилась, Агриппина вовремя вспомнила, что он способен ударить в ответ еще сильнее. — Тогда нам не о чем разговаривать!
Она бросилась прочь из кубикулы, невзирая на собственную наготу. Эмилий рассмеялся. Ее мнение ничего не значило для него. Если он решит жениться на ней, этому ничто не сможет воспрепятствовать.
Но где же Ливилла? Ее покои до сих пор пустовали. Впрочем, несколько ассов разговорили ее рабыню, сообщившую неожиданные новости. Оказывается, Ливилла сегодня утром уехала из Рима, обманув всех, что едет в театр. Наверняка при содействии Домиции Младшей она отправилась в загородный дом своей старшей сестры и ее мужа Гая Саллюстия Пассиена Криспа, за которым так долго охотилась Агриппина.
Лепиду стало ясно, что Ливилла сбежала, и сбежала именно от него. Достать ее там было возможно, но хлопотно. Он еще стоял в раздумье у покоев Ливиллы, как вдруг его окликнул преторианец:
— Господин! Кассий Херея просил передать, что не смог выполнить твою просьбу. Ирод Агриппа покинул дворец и уехал на юг по каким-то срочным делам.
Эмилий широко открыл глаза. Надо же, какая неудача! Значит, заговор даже более опасен, чем он предполагал, если Агриппа так испугался, что решился бежать. Так же, как и Ливилла! Неужели и она замешана? Что ж, видимо, придется съездить к Пассиену Криспу и поговорить с ней там. Эти два поспешных бегства не могли быть простым совпадением.
— Эй, преторианец!
— Юлий Луп к твоим услугам, господин!
— О, мне знакомо твое имя. Это ты сопровождал меня к дому Пираллиды?
— Да, господин. Какие будут приказания? Кассий Херея велел оказать тебе всяческое содействие.
— Вели седлать лошадей и жди меня на конюшне. Нам предстоит небольшая поездка, — приказал Лепид и пошел к себе, чтобы переодеться для дальней дороги.
Он не заметил, каким злобным торжеством горели глаза Юлия Лупа. Удобный повод выполнить задание того, кого он уважает больше всех на свете! Своего бывшего префекта Невия Сертория Макрона.
Мессалина в раздумье сидела перед зеркалом, наблюдая, как мелькают ловкие руки служанки, сооружающей из густых волос госпожи затейливую прическу. С утра ее преследовало ощущение смутной тревоги, она пыталась думать о приятном, о том, что совсем уже скоро она вновь увидит Фабия, но что-то не давало ей покоя. Она лихорадочно перебирала в памяти события вчерашнего вечера, свой обман, затем гнев, когда возлюбленный вновь попытался настаивать на разговоре с ее отцом. Внезапно ее пронзила мысль, а любит ли она его? Мессалина нервно провела язычком по краям губ. Огонь ее лона утолен, Астурик оказался сносным любовником, чуть-чуть практики, и он сможет доставлять ей больше удовольствия, благо, любовный пыл его поистине неиссякаем. Но стоит ли жертвовать ради него целью подняться к вершинам власти, как хочет того отец, как мечтает об этом она сама? Смирится ли Фабий с тем, что останется для нее просто любовником, а не мужем? Юноша без семьи, без должности… правда, с возможным будущим благодаря дружбе с Калигулой?