— Моя артель… — повторил он.
— Да, — сказал следопыт. — Кровавые Заступы. Что с ними случилось? Что случилось с…
Ксонгис поднял глаза на Киампаса, но вместо него ответил лорд Косотер:
— С капитаном Миттадесом.
— С капитаном Миттадесом, — повторил следопыт. — Что с ним?
Человек затрясся.
— С м-м-моей… — начал он, моргая на каждом слоге. — С м-м-м-моей ар-ар-артелью?
Отрезанная рука опустилась обратно ему на колени.
— Да. Что с ней случилось?
Растерянность во взгляде сменилась неподдельным ужасом.
— С моей а-артелью? Было с-сли-слишком темно… слишком темно, крови не видно… Только слышно! — С этими словами его лицо сжалось, губы втянулись, как будто он разом стал беззубым. — С-с-слышно, как они бегут, а оно присасывается к ногам, шлепает по стенам, как будто детскими ручонками. Журчит, как будто кто-то облегчается… Темно, не видна-а-а-а!
— Чьи ноги? — встрял скрежещущий голос Сарла. — Чьи ручонки?
— Внутри света нет, — всхлипывал человек. — Кожа. Кожа у нас слишком толстая. Обволакивает… как саван… держит темноту внутри. А сердце у меня… Сердце у меня… Смотрит-смотрит, а ничего не видит! — Изо рта у него полилась слюна. — Видеть — нечего!
По незнакомцу прошла дикая неуемная дрожь, как будто вместо тела у него мешок, в который зашили бешеное зверье. На свету все виделось очень остро, отчетливо для невооруженного глаза, на виду были все конвульсии и метания обезумевшего человека. Его глаза вращались под неподвижной белой пленкой. Его лицо обрамляла тьма, прочерченные тоской морщины сочились чернотой. Даже Ксонгис отпрянул.
Незнакомец начал раскачиваться из стороны в сторону. Подобие широкой болезненной ухмылки раздвинуло его бороду.
— В темноте — прикосновение… понимаете?
Он гневно затряс отрезанной рукой. На одежде Мимары осталась дорожка из капелек крови.
— Я держал. Я н-не от-отпускал! Я держал. Держал. Держал. Держал. Я д-д-держал! — Его глаза перестали рыскать в поисках света и окончательно стали безумными, как будто нарисованными. — Гамарра! Гамарра! Я держу тебя! Не отпускай. Нет-нет, ни за что! Нет! Не отпускай!
Лорд Косотер сделал шаг вперед, встал так, что его тень целиком накрыла Заступа. Левой рукой он отвел Ксонгиса в сторону.
— Я держал! — вопил Заступ.
Словно втыкая лопату в жесткую землю, Капитан опустил меч вниз, пробив кольчугу незнакомца и порвав одно ожерелье из зубов шранка. Он глубоко вогнал клинок, от ключицы до живота. Заступ вздрогнул и забился в агонии, затрясся, как мокрая тряпка в руках у раба, сушащего белье. Капитан рывком освободил меч; тело опрокинулось навзничь, придавило ноги, руки раскинулись в стороны. Отрубленная рука беззвучно покатилась в пыль. Рука мужчины, словно сама по себе дернулась и потянулась к руке женщины. Кончик бесчувственного пальца коснулся кончика другого бесчувственного пальца.