Он хотел сделать шаг назад, но тут же передумал. Верзила может принять это за проявление трусости. Олег не сомневался в себе, но понимал, что лучше бы закончить дело мировой. Неохота нарываться на неприятности. И в то же время чувствовал, что этот негодяй едва ли откажется от драки.
– Что ты к нам привязался? – примирительным тоном начал он, и в этот момент парень рванулся вперед.
Удары были размашистыми и сильными. Он метил только в лицо, по-садистски рассчитывая подпортить фраеру физиономию. Олег ушел с линии атаки, легко блокировал оба удара и коротким тычком под ребра свалил верзилу на холодный лед. Тот ойкнул и замычал, пытаясь подняться. Ноги его разъезжались.
– Ну что? – с неожиданной для себя запальчивостью крикнул Олег.
– Не бей меня! – срывающимся голосом заныл тот. – Не бей, не надо!
Олегу стало невыносимо противно. Поверженный громила вел себя как ребенок, обжегшийся о горячий утюг и от того расплакавшийся.
Со стороны это, наверное, смотрелось весьма эффектно – Олег, семидесяти пяти килограммов веса, и гигант явно больше сотни, попытавшийся пробиться в его внутренний круг.
Олег круто развернулся и торопливо пошел в ресторан.
– Что произошло? – тревожно спросила Маринка, увидев его раскрасневшееся на морозе лицо. В ее глазах загорелись азартные огоньки.
– Ничего, – он через силу улыбнулся, потирая под столом кулак. – Занято. Видимо, Бегемот с кем-то серьезно треплется.
Заметил, как недоверчиво на него смотрит Маринка. Догадалась? Пустяки. Отсюда не видна входная дверь.
– Бог с ним, с Бегемотом, – сказал он, чтобы заполнить растущую паузу. – Расскажи-ка лучше, как у тебя дела?
Оглянулся. Дружков не было видно. Наверное, пошли за своим «королем».
Появилась официантка и поставила перед ними две порции дымящегося мяса с гарниром картофеля-фри и тарталетки с сыром. Аппетитный запах дразнил ноздри, и Олег понял, что больше всего сейчас ему хочется есть. Он подлил шампанского в опустевшие бокалы и весело глянул на свою спутницу.
– За что же мы теперь выпьем?
– За что выпьем? – ее лицо вызывало у Олега прилив нежности, и он чувствовал, как его неудержимо влечет к этой девушке, такой знакомой и такой таинственной.
– Что ж, давай выпьем за будущее. Чтобы оно было светлым.
– Да-да, за мир и разрядку международной напряженности! – рассмеялась Маринка и отпила из своего бокала.
Ее слова заглушила громкая музыка. Пели опять про любовь. Олег улыбнулся, глядя в глубину Маринкиных глаз. Почему-то подумал, что вряд ли он добровольно откажется от этой девушки.
Жареная картошка была весьма аппетитной. Но Олег почти не притронулся к ней, он размышлял о том, что теперь не мешало бы поскорее исчезнуть отсюда.