— Какой прок от этих несбыточных мечтаний?
— А ты можешь найти какой-нибудь выход? — горячо ответила Шу-хуа вопросом на вопрос.
— Пора бы тебе знать, что дороги протаптываются людьми, — многозначительно промолвил Цзюе-минь.
— Это тоже пустые разговоры, — возразила Шу-хуа. — Есть у тебя какое-нибудь средство помочь Шу-чжэнь? — подступала она к Цзюе-миню, глядя ему прямо в глаза.
Цзюе-минь немного помолчал, но не смутился и через мгновенье ответил:
— Со временем мы что-нибудь придумаем.
— Шу-чжэнь, не мучай себя. Выход всегда можно найти, — старалась утешить сестру Шу-хуа, подхватив слова Цзюе-миня. — Утри слезы. Мы пойдем к павильону.
— Пожалуй, все кончилось и там, наверное, никого уже нет, — заметил Цзюе-минь.
— Ну и что же, мы просто посидим одни, — настаивала Шу-хуа.
— А сестра Цинь придет? — В голосе Шу-чжэнь еще звучала легкая печаль, но она уже не плакала и только утирала слезы.
— Она придет, очевидно, после обеда, — ответил Цзюе-минь.
— После того как уехала Шу-ин, Цинь стала реже приходить. Раньше она бывала каждую субботу и проводила у нас целый День, — с грустью сказала Шу-хуа, а затем добавила: — И все из-за Цзюе-миня.
— Что же ты опять меня упрекаешь? Причем здесь я? — запротестовал Цзюе-минь.
— Ты ежедневно ходишь туда, поэтому она и перестала навещать нас, — сказала Шу-хуа.
— Снова неправда. Разве я каждый день хожу? — отпирался Цзюе-минь.
— А куда в таком случае ты отправляешься каждый вечер? — не отставала Шу-хуа.
— Гм, — буркнул Цзюе-минь.
— Посмотрим, что еще ты скажешь в свое оправдание? — торжествуя, подступала к брату Шу-хуа. Она совершенно не представляла себе, что происходит в его душе.
Но не успел Цзюе-минь открыть рта, как Шу-хуа снова затараторила:
— Сегодня непременно пригласи Цинь к нам, иначе мы тебя накажем.
— Меня? Вот так штука! Как же ты меня накажешь? — удивился Цзюе-минь.
— А так, на целый месяц лишу тебя удовольствия видеться с Цинь.
— Что ж, ладно, а вдруг она сама захочет меня увидеть? — засмеялся Цзюе-минь.
— Как тебе не стыдно! Она еще только твоя невеста, а ты уж так говоришь. Недаром все называют тебя бессовестным, — усмехнувшись, съязвила Шу-хуа.
Шу-чжэнь дернула ее за рукав и шепотом сказала:
— Зачем ты называешь ее невестой? Цинь узнает и обидится.
— Подумаешь, какая важность! Цинь не настолько глупа, — громким голосом беспечно сказала Шу-хуа, — Если она хочет стать невесткой, то должна быть и невестой?
— Ладно. Раз ты такая храбрая, то скажи это Цинь сама, — подзадорил ее Цзюе-минь.
— И скажу! Вот увидишь, храбрая я или нет, — не сдавалась Шу-хуа.