— Ван, говорят у Кэ-аня гости, почему же ты уходишь? — с деланым дружелюбием спросила Чэнь итай.
Госпожа Ван взглянула на это лицемерно улыбающееся, густо набеленное худое лицо и тотчас поняла, что Чэнь итай насмехается над ней. Ей нечего было ответить и оставалось лишь прикинуться безразличной. Притворно смеясь, она склонила голову набок и, окинув ее взглядом, спросила:
— Чэнь итай, ты редкая гостья у нас, сколько времени я не видела тебя! Как это ты сегодня вечером отважилась выйти в сад?
— Я знаю, что у тебя дел много и не осмеливаюсь часто беспокоить. Вот уж не думала, что встречу тебя здесь. Настроение у тебя как будто неплохое. Говорят, Кэ-ань пригласил артистов пообедать, вот и я пришла посмотреть, поразвлечься, — как бы принимая вызов, ответила Чэнь итай на острый колющий взгляд госпожи Ван. На лице ее играла улыбка, она говорила вежливым тоном, но в конце концов все же не сдержала холодной усмешки. Не дожидаясь, пока госпожа Ван заговорит, она продолжала: — Разве ты не любишь пение? Что же ты уходишь? Послушай, как они прекрасно поют.
— Это Кэ-дин поет, — защищалась госпожа Ван, сердито кусая губы. Неожиданно ей пришла в голову мысль, и она самодовольно произнесла: — У меня дома кое-какие дела, нужно самой присмотреть. Ведь я не так свободна, как ты, чтобы целый день гостей принимать, — Тряхнув головой, она язвительно улыбнулась и, повернувшись, собралась уйти.
Чэнь итай моментально изменилась в лице и серьезно спросила:
— Госпожа Ван, что ты хочешь этим сказать? Я не совсем понимаю.
— Тогда поговорим об этом в другой раз, а сейчас мне нужно идти. — Госпожа Ван с победоносным видом, не оглядываясь, пошла вперед.
Чэнь итай подавила охвативший ее гнев, но как только госпожа Ван исчезла из виду, она с негодованием сказала стоящей рядом с ней тетушке Цянь:
— Ну что за болтливая старая ведьма, я когда-нибудь все-таки рассчитаюсь с ней!
Чэнь итай поднялась наверх. Только Цзюе-синь поздоровался с ней, остальные же как будто не заметили ее. Она не обратила на это внимания. Весь свой слух и все свое зрение она сосредоточила на тех, кто был в беседке. Она пришла вовремя: Кэ-дин и Сяо Хой-фан еще не кончили петь «Любовное испытание». Она стала рядом с госпожой Шэнь и сказала как бы про себя:
— Кэ-дину прямо хоть на сцену. — В этом была и похвала и насмешка.
— Поет он прилично, его голос не особенно отличается от голоса Сяо Хой-фана, — поспешно улыбнулась в ответ госпожа Шэнь, приняв слова Чэнь итай за похвалу своему мужу. Чэнь итай удовлетворенно засмеялась, а про себя подумала: «Бывают же такие дуры!» Однако у нее не было времени для пререканий. Два лица приковали ее взгляд: одно — продолговатое, с мелкими чертами — лицо Чжан Би-сю, другое — круглое с ямочками на щеках — лицо Сяо Хой-фана. Каждое их движение казалось ей грациозным и вызывало восхищение. Она бы сочла огромным счастьем для себя сидеть и беседовать с ними.