С деланно сердитым видом Кэ-дин встал, собираясь уйти.
— Выкупишь или нет? — вскочил Кэ-ань, стукнув кулаком по столу.
Кэ-дин струсил, но изо всех сил стараясь скрыть это, спокойно ответил:
— Я внесу двадцать юаней и дело с концом. Каждый получит по пять юаней, и никто не будет в обиде.
Кэ-ань удовлетворенно кивнул головой, улыбнулся и сел.
— Значит, все в порядке, я ухожу, — с облегчением промолвил Кэ-дин, обращаясь к Кэ-аню и искоса поглядывая на Кэ-мина.
— Стой! — неожиданно закричал Кэ-мин. Кэ-дин остановился, с испугом уставившись на него.
— На что мне твои деньги! Ты верни мне вещь, — потребовал Кэ-мин.
Кэ-дин был так ошарашен неожиданным вмешательством Кэ-мина, что не проронил ни звука.
— Я слишком часто смотрел на все твои выходки сквозь пальцы, и ты окончательно распустился! — гремел Кэ-мин. — Не воображай, что я тебя боюсь. Если только ты не вернешь свитка, клянусь — я проучу тебя как следует перед поминальной таблицей отца. На этот раз я тебе не дам спуску!
Кэ-дин по-прежнему молчал. Лицо его постепенно менялось, принимая растерянное и жалкое выражение.
— Слышишь, Кэ-дин? Собираешься ты вернуть свиток или нет?… У меня терпения не хватает разговаривать с тобой. Идем в зал! — Кэ-мин решительно поднялся с кана и с суровым видом направился к Кэ-дину.
— Принесу. Сейчас же принесу, — залебезил перепуганный Кэ-дин.
— Даю тебе срок до вечера. Слышишь? — не меняя выражения лица, приказал Кэ-мин.
— Хорошо. Я принесу, — с притворным раскаянием отвечал Кэ-дин. Он видел, что на лицах Кэ-мина и Кэ-аня нет и тени улыбки, а во многих взглядах, обращенных на него, сквозит презрение.
Не собираясь больше оставаться здесь и решив, воспользовавшись благоприятным моментом, улизнуть, Кэ-дин сказал:
— Я сейчас пойду. — Он давно уже заметил Гао-чжуна, который стоял в углу, подавленный, с поникшей головой, и окликнул его: — Гао-чжун, сходи скажи там, чтобы приготовили паланкин. Мне надо отправиться кое куда.
Гао-чжун с готовностью ответил: «Слушаюсь» и, выскользнув из комнаты, бросился на улицу.
— Я уволю Гао-чжуна, — бросил Кэ-мин.
— Почему? Ведь у меня нет другого слуги, — натянуто улыбнулся Кэ-дин.
— Раз свиток будет возвращен, то и Гао-чжуна незачем увольнять. Да и у Кэ-дина слуг больше нет, — вступился за Гао-чжуна Кэ-ань, уже изменивший свое мнение и теперь поддерживавший Кэ-дина.
Хотя на сердце у Кэ-мина скребли кошки, он, видя полное смирение Кэ-дина, решил, что его престиж восстановлен. Чувствуя себя совершенно разбитым и не желал больше тратить сил, он произнес со вздохом:
— Ладно, идите. Мне хочется немного отдохнуть.