Из соседней двери вразвалку вышла Тан-сао, — высокая, крупная женщина. При виде Цзюе-синя на лице ее появились испуг и вместе с тем радость. — Как хорошо, что вы пришли, барин! — воскликнула она. — Посмотрите, пожалуйста, выживет ли Цянь-эр. На нее глядеть страшно.
Цзюе-синь поспешно прошел в соседнюю комнату. Шу-хуа последовала за ним. В комнате все осталось без изменений с того дня, как Шу-хуа была здесь: та же чашка для лекарства на скамеечке у кровати, то же худое, темное лицо на подушке — слабое пламя светильника не давало возможности разглядеть его выражение.
Приблизившись к кровати, Цзюе-синь увидел, что рот Цянь-эр чуть-чуть приоткрыт и она задыхается. Боясь, что Цзюе-синю плохо видно, Цуй-хуань, стоявшая рядом, подошла поближе к топчану и подняла фонарь, осветив лицо Цянь-эр.
Черные зрачки широко раскрытых глаз больной закатились, запавшие щеки напоминали черные провалы, сквозь мелко дрожавшие губы прорывалось учащенное дыхание.
— Цянь-эр! — мягко позвала Цуй-хуань. Больная, казалось, не слышала. Цуй-хуань позвала громче; в голосе ее слышалось страдание. На этот раз зрачки больной дрогнули; она чуть-чуть повела глазами, затем шевельнула головой; губы ее дернулись, и из горла вырвался хрипящий звук. По-видимому, она пыталась что-то сказать, но была не в силах произнести ни слова. — Цянь-эр, молодой барин пришел навестить тебя. — Хочешь сказать ему что-нибудь? — громко произнесла Цуй-хуань, наклоняясь к ней.
Цянь-эр повела глазами, словно пытаясь отыскать Цзюе-синя или кого-либо другого; кожа на лице больной судорожно натянулась. Она перевела взгляд на фонарь, который держала Цуй-хуань, из глаз ее медленно выкатились две слезы и остались у переносицы. Как, по-вашему, барин, можно еще сделать что-нибудь? Спасите ее! — жалобно умоляла Цуй-хуань, не выдержав и поворачиваясь к Цзюе-синю.
— Это серьезно, барин? — спросила перепуганная Тан-сао.
— Неужели она умрет, Цзюе-синь? — проговорила Шу-хуа. В голосе ее звучало страдание.
Цзюе-синь шагнул к топчану, положил руку на лоб больной и постоял некоторое время.
— Нужно немедленно пригласить хорошего врача, — взволнованно произнес он. Затем отошел от постели и после секундного колебания решительно добавил: — Пойду посоветуюсь с тетей Ван. Остается только это — может быть, ее еще можно спасти.
— С тетей Ван? — Шу-хуа была ошеломлена: она вспомнила, что произошло несколько дней назад в саду и в комнате госпожи Чжоу.
— Разумеется, прежде всего нужно переговорить с тетей, — не задумываясь, ответил Цзюе-синь и обратился к Цуй-хуань: — Неси фонарь. Пойдешь со мной к тете.