Шу-хуа повернула к нему голову и весело улыбнулась такой ясной улыбкой, что, казалось, сейчас вся душа ее полна только одной радостью, эта радость светилась в ее уверенном взгляде.
— Я ведь позже других стала заниматься, — улыбаясь, проговорила она, — и не смогу догнать, если не буду стараться. Потом, раз уж я сама хочу учиться, то нужно хорошенько готовиться к занятиям, чтобы не осрамиться.
— Это верно, — согласился Цзюе-синь. И, видя, что Шу-хуа опять уткнулась в книгу, помолчав, продолжал: — Я только что был у дяди Кэ-мина. Он спрашивал о твоей учебе. Сказал, раз мама согласна, то и он не возражает. Не ожидал, что он так легко согласится. Теперь можешь заниматься спокойно — если дядя Кэ-мин согласился, то разговоров других бояться нечего.
Шу-хуа снова подняла голову, лицо ее засветилось радостью.
— И я не думала, что все так благополучно кончится, — сказала она. — А ты еще боялся, что не избежать хлопот. Не будь я такой настойчивой, пришлось бы еще, пожалуй, лет десять дожидаться. Я, право, рада сегодня. — И это была чистая правда, ибо Цзюе-синь никогда еще не видел сестру такой веселой, как сегодня. Правда, и раньше на лице Шу-хуа обычно можно было видеть улыбку. Но сегодня эта улыбка была несколько иной. Сейчас в этой улыбке Цзюе-синь не замечал прошлого — в ней было лишь настоящее и будущее, главным образом будущее.
— Ты ведь никогда не занималась в учебных заведениях. Тебе, наверное, трудно привыкать, — заботливо сказал Цзюе-синь.
— Боишься, не привыкну? — радостно рассмеялась Шу-хуа. — Для меня все там ново, и все мне нравится. Товарищи все очень вежливые. С некоторыми я уже сдружилась, после каждого урока они подходят поболтать со мной. Особенно хорошо ко мне относится моя соседка по парте — Ван Цзин-юй. Она боится, что как новенькая, я не догоню, и всегда помогает мне. Вы не знаете, как это интересно, когда много студентов. Преподаватели читают лекции, и я все понимаю. Даже домой уходить не хочется после занятий. — Шу-хуа гордилась всем этим, как исследователь гордится своим открытием, ученый — своим изобретением, — ей казалось, что она по-настоящему счастливая.
— Честное слово, никогда не видела барышню такой веселой. Каждый день, как вернется, так сразу про колледж начинает рассказывать. И все смеется, шутит, — присоединилась к общему оживлению Ци-ся.
— Это — неплохо. Молодые должны быть веселыми, — сказал довольный Цзюе-синь.
В это время госпожа Чжоу из своей комнаты громко позвала Ци-ся, и служанка вышла. Вскоре она вернулась растерянная и испуганная и прервала беседу брата и сестры: