Подойдя к Цинь, она потянула ее за рукав и прижалась к ее плечу.
— Ты уже пьяна. Кто же будет с тобой пить? — рассмеялась Цинь, освобождаясь от Шу-хуа. Она встала и, поддерживая девушку, сказала: — Крепче держись на ногах, а то упадешь. Я позову Ци-ся, пусть проводит тебя. Ладно?
Шу-хуа, собрав все силы, выпрямилась и с жаром возразила:
— Кто это пьян? Да я трезвее всех вас. Это вы все пьяны. — Она неожиданно схватила косу Цинь, понюхала ее и нарочито похвалила: — Ах, какой аромат!
Цинь резко повернулась, и коса выскользнула из рук Шу-хуа. Цинь легонько стукнула ее по голове и с укором проговорила:
— Озорница! Вот я тебя!
Все дружно рассмеялись, и Шу-хуа громче всех.
— Не мешало бы ей задать. Цинь, проучи-ка ее, пожалуйста, — шутливо вставил Цзюе-минь.
— Проучи меня, проучи, пожалуйста, — смеясь и гримасничая, приставала Шу-хуа к Цинь.
— Стой как следует, когда говоришь с сестрой, — отталкивала ее Цинь.
— Я нарушаю приличия и должна понести наказание. Цинь будь так добра, проучи меня, — притворно умоляла Шу-хуа.
— Шу-хуа, ну-ка стой смирно и не скандаль, — смеясь скомандовала Цинь.
— Твой двоюродный брат хочет, чтобы ты проучила меня, и ты обязана это сделать, — не отставала Шу-хуа.
— А разве он только мой двоюродный брат, а тебе никто? Почему ты так говоришь? Он ведь не только мой, — ухватившись за последние слова Шу-хуа, возражала Цинь, но вдруг почувствовала, что сказала невпопад и умолкла.
— Как это не только твой? А разве мы называем его двоюродным братом? — обрадовано воскликнула Шу-хуа, довольная тем, что нашелся повод поболтать.
— Я тоже называю его двоюродным братом, — хихикнула Юнь.
— Ну, ты дело другое, — расхохоталась Шу-хуа.
— Почему другое? Объясни, — через силу улыбнулась Цинь.
Тут на выручку Цинь пришел Цзюе-минь.
— Шу-хуа, ты только и знаешь, что шуметь. Цзюе-синь даже ушел из-за этого.
Все стали искать глазами Цзюе-синя. Но его уже не было.
— Куда же девался старший брат? Ведь только что он был здесь, — удивилась Цинь.
С улицы вошла Цуй-хуань. Услышав слова Цинь, она пояснила:
— Барин на заднем дворике любуется луной.
— Чем он опять расстроен? — озабоченно сказал, ни к кому не обращаясь, Цзюе-минь.
— Пойдемте к нему. Мы, ведь договорились сходить полюбоваться луной. Цинь, Юнь, идемте, — торопила Шу-хуа, и первая направилась к выходу.
Все последовали за ней. Цуй-хуань и Ци-ся остались в комнате убрать со стола.
Выйдя на задний дворик, Шу-хуа увидела неподвижно стоявшего на берегу ручья Цзюе-синя. Не выдержав, она громко окликнула его:
— Цзюе-синь, ты что здесь один делаешь?