— Почему «конечно»? — спросил Пендергаст.
— Слэйд без нее был как без рук. — Мэри-Энн остановилась, открыла рот, собираясь продолжить, и слегка покраснела.
— Что? — не выдержал Пендергаст.
Миссис Робле покачала головой.
После недолгого молчания Хейворд заговорила опять:
— С кем еще доктор Блэклеттер работал в «Лонжитьюд фармасьютиклз»?
— Дайте сообразить. Вице-президент по науке, доктор Гордон Гребль, непосредственный начальник Морриса.
Хейворд быстро записала имя.
— Что-нибудь известно про доктора Гребля?
— Дайте вспомнить… Моррис несколько раз говорил, что Гребля водят за нос. Он жадный и дает водить себя за нос, кажется, так. Был еще один. Какой-то мистер Филипс.
Денисон Филипс вроде бы. Он был главным юрисконсультом фирмы.
В маленькой гостиной наступила тишина. Мэри-Энн Робле утерла слезы, открыла футлярчик с косметикой, напудрилась, поправила волосы, подкрасила губы.
— Жизнь продолжается, как говорят, — изрекла она. — У вас все?
— Да. — Пендергаст поднялся. — Спасибо, миссис Робле.
Мэри-Энн не ответила. Она повела гостей в холл, к выходу. Муж пил кофе на кухне. Завидев жену, он подбежал к входной двери.
— Как ты, дорогая? — озабоченно спросил он.
— Все в порядке. Помнишь славного доктора Блэклеттера, который работал неподалеку от миссии, тогда, давно?
— Блэклеттер, из «ВНК»? Конечно, помню, отличный парень.
— Его убили при ограблении в Сент-Фрэнсисвилле — несколько дней назад. Эти детективы ведут расследование.
— Боже ты мой, — сказал Робле; лицо его выражало только лишь облегчение. — Ужас какой. Я и не догадывался, что он жил в Луизиане. Много лет о нем не вспоминал.
— И я тоже.
Усаживаясь в «Роллс-ройс», Хейворд заметила:
— Очень неплохо сработано.
— В ваших устах, капитан Хейворд, расцениваю это как величайшую похвалу. — Пендергаст почтительно склонил голову.
Фрэнк Хадсон замер в тени дерева у выхода из управления записи актов гражданского состояния. Благодаря кондиционерам в здании царили прямо-таки сибирские морозы, и, выйдя на не по сезону жаркий и влажный воздух, сыщик почувствовал себя словно кубик льда, который опустили в теплый бульон.
Поставив портфель на землю, Хадсон вынул из кармана полосатого костюма носовой платок и вытер лысину. Ничего себе зима в Батон-Руже! Затолкав платок в карман, так что уголок остался кокетливо торчать, он сощурился и отыскал на стоянке свой древний «Форд-фалькон». Рядом с его машиной вылезала из битого-перебитого «шевроле» полная дама в клетчатом. В сильном раздражении она раз, потом другой хлопнула дверцей, пытаясь ее закрыть.
— Сволочь! — упрекнула она машину и снова попыталась захлопнуть дверь. — Гадский потрох!