— Минутку, — сказал Пендергаст. — Прежде чем вы выстрелите, я хотел бы с вами немного поговорить. Наедине.
В громадном шишковатом кулаке Слэйда пистолет казался игрушечным. Безумец стоял рядом с капельницей.
— Зачем?
— Вы кое-что должны знать.
Слэйд посмотрел на агента.
— Скверный из меня хозяин. Идемте ко мне в кабинет.
Джун Броди сделала протестующий жест, но Слэйд, дернув пистолетом, показал Пендергасту на дверь.
— Сначала — гости.
Агент бросил Хейворд предупреждающий взгляд и исчез в темном проеме.
Кедровые панели коридора были выкрашены в серый цвет. Лампы в углублениях на потолке ровно светили на мягкий светлый ковролин.
Слэйд медленно двигался позади Пендергаста, скрипя колесиками стойки.
— Последняя дверь слева, — сказал он.
Комната, служившая Слэйду кабинетом, была некогда помещением для игр. Тут висел круг для метания дротиков, стояли стулья и два столика — шахматный и для игры в нарды.
Бильярдный стол в углу Слэйд использовал как письменный: на крытой зеленым сукном поверхности лежали аккуратно сложенные салфетки, журнал с кроссвордами, книга по математическому анализу и кнуты с растрепавшимися от частого употребления кончиками. В одной из луз скучали древние потрескавшиеся шары. Шторы на окнах были тщательно задернуты. В комнате царила могильная тишина.
Слэйд осторожно закрыл дверь.
— Садитесь.
Пендергаст установил плетеный стул на толстом ковре перед столом. Слэйд, подкатив стойку с капельницей за стол, медленно опустился в единственное кресло. Он сжал дозатор и заморгал, почувствовав действие поступающего в кровь морфия. Потом вздохнул и направил пистолет на Пендергаста.
— Вот и славненько, — сказал он все таким же тихим голосом. — Говорите что хотели, чтоб я уже мог вас пристрелить. — Слэйд чуть улыбнулся. — Я тут, конечно, напачкаю. Ладно, Джун приберет. Она хорошо за мной прибирает.
— Вообще-то, — вставил Пендергаст, — вы меня не пристрелите.
Слэйд кашлянул.
— Не пристрелю?
— Как раз об этом я и собирался поговорить. Вы застрелите себя.
— Это почему же?
Вместо ответа Пендергаст встал, подошел к стоявшим у стены часам с кукушкой, подтянул вверх гирю, поставил стрелки на без десяти двенадцать и кончиком пальца качнул маятник.
— Одиннадцать пятьдесят? — удивился Слэйд. — Неправильное время.
Пендергаст опять сел. Тишину наполняло тиканье часов. Слэйд как будто немного напрягся. Губы у него задвигались.
— Вы убьете себя, потому что этого требует справедливость, — заявил Пендергаст.
— Чтобы угодить вам, наверное?