— Можно узнать, что случилось?
— В лагере Нсефу лев загрыз туриста из Германии.
— Какой же кретин такое допустил?
— Да не виноват никто! Лев явился прямо в лагерь средь бела дня, прыгнул на туриста, который шел из столовой в свою палатку, и утащил бедолагу в буш.
— А потом что?
— Сами понимаете что! Жена в истерике, весь лагерь на ушах. Пришлось вызывать вертолет, эвакуировать клиентов. Обслуга — те, кто остался, — перепугана насмерть. Погиб известный в Германии фотограф… Такая беда для бизнеса!
— Льва-то выследили?
— У нас есть и охотники, и стволы, только за этим львом никто в буш не пошел — ни опытные стрелки, ни те, кто посмелее. Потому-то нам и нужны вы. Необходимо выследить этого гада, ну и… собрать останки бедняги немца, пока еще есть что хоронить.
— Так вы даже и тело не отыскали?
— Да никто не желает этим заниматься! Сами знаете — браконьеры перебили слонов, и вокруг лагеря Нсефу теперь сплошные заросли. Нам нужен чертовски опытный человек. И незачем напоминать, что, согласно вашей профессиональной лицензии, вы должны, если потребуется, разбираться с такими вот людоедами.
— Понятно.
— Вы где оставили машину?
— У солончаков Фала.
— Так поторопитесь. Хватайте стволы — и вперед.
— Мне отсюда сутки добираться. А точно никого нет ближе?
— Никого. Во всяком случае, таких, кому я доверяю.
Пендергаст взглянул на жену. Та улыбнулась, подмигнула и бронзовыми пальчиками изобразила, что стреляет из пистолета.
— Ладно. Выезжаем немедленно.
— И еще… — Комиссар медлил; несколько секунд из приемника слышались только скрип и потрескивание.
— Ну что?
— Может, это и не важно. Жена погибшего, которая все видела… Она сказала… — Комиссар вновь замолчал.
— Ну?
— Говорит — лев был необычный.
— То есть?
— С красной гривой.
— В смысле — с очень темной? Не такая уж редкость.
— Не темная. Темно-красная. Почти как кровь.
Воцарилось долгое молчание. Потом комиссар снова заговорил:
— Лев, конечно, другой. То было на севере Ботсваны, да и прошло уже сорок лет. Мне не приходилось слышать, чтобы львы жили дольше двадцати пяти. А вам?
Пендергаст, не отвечая, выключил рацию. Только глаза сверкнули в сумерках африканского буша.
Лагерь Нсефу, река Луангва
Побитый «Лендровер» подскакивал и трясся по Банта-роуд, этой скверной дороге чудесной страны. Пендергаст яростно крутил руль, объезжая зияющие выбоины — некоторые были так глубоки, что в них вполне мог наполовину уместиться автомобиль. Кондиционер сломался, и стекла пришлось опустить; в салон врывались волны пыли.
Из Маквеле-Стрим Пендергасты вышли перед самым рассветом и без проводников прошли по бушу двенадцать миль, взяв с собой только оружие, воду, немного копченой колбасы и лепешек чапати. Около полудня они добрались до машины и долго ехали мимо редких убогих селений: круглые хижины из тростника с коническими соломенными крышами, грязные улочки, по которым бродили козы и прочий скот. Небо было чистое, ясное, почти бесцветное.