— Все?
— Мать совершила самоубийство. Сын умер в камере смертников, дожидаясь казни за те убийства, о которых я говорил. Дочь умерла в лечебнице для душевнобольных, после того как две недели не соглашалась спать. Последним погиб отец — его застрелил местный шериф.
— Как же это случилось?
— Он взял привычку шататься по городу и приставать к молодым женщинам, угрожать прохожим. Вандализм, уничтожение имущества, какие-то пропавшие младенцы. По мнению людей, с которыми я беседовал, то было не убийство, а, можно сказать, казнь — с молчаливого одобрения отцов города. Шериф и его помощники застрелили мистера Доана у него дома, когда он оказал сопротивление при аресте. Расследования не проводили.
— Господи, — сказал д’Агоста. — Тогда понятна реакция официантки. И общая враждебность.
— Именно.
— А почему же эти чертовы Доаны вот так все сразу?.. Семейное проклятие?
— Понятия не имею. Но скажу вам одно: я убежден, что Хелен приезжала именно к ним.
— Немалое, однако, допущение.
Пендергаст кивнул.
— Судите сами: Доаны — единственная необычная семья в этом совершенно банальном городишке. Больше здесь нет ничего интересного. Так или иначе, они — связующее звено.
К столику подошла официантка, забрала тарелки и торопливо удалилась — хотя д’Агоста и пытался сделать заказ.
— Нельзя ли раздобыть мне чашечку кофе?
— Почему-то я сомневаюсь, Винсент, что в этом заведении вам дадут кофе — или еще что-нибудь.
Лейтенант вздохнул и спросил:
— А кто теперь живет в их доме?
— Никто. С тех пор как мистера Доана застрелили, дом стоит пустой.
— Там мы идем туда, — скорее констатировал, чем спросил д’Агоста.
— Непременно!
— Когда?
Пендергаст поднял руку, призывая официантку.
— Как только получим счет от нашей неразговорчивой, но очень красноречивой официантки.
Однако счет подала не официантка — его принес управляющий гостиницей. Положив бумажку на стол, он, даже не напуская на себя сожалеющего вида, объявил, что мест в гостинице нет.
— Как понять? — удивился д’Агоста. — Мы заказали комнаты, вы списали номера наших кредиток.
— Сегодня будет большой заезд. Они сделали заказ раньше, а наш администратор просмотрел. Гостиница, сами видите, маленькая.
— Не повезло им, — сказал д’Агоста. — Мы-то уже здесь.
— Вы еще не устроились. Мне сказали, что вы даже багаж в комнаты не внесли. Оплату за номера я отменил. К сожалению, больше ничем помочь не могу, — объяснил управляющий, явно ни о чем не сожалея. Д’Агоста уже готов был взяться за него всерьез, но Пендергаст вдруг похлопал друга по руке.
— Понимаю. — Пендергаст достал бумажник и оплатил ресторанный счет наличными. — Всего вам хорошего.