— Шеф, алмазы такими не бывают. Подобными их делают люди. Что же касается современных магнатов, то они никогда не скрывают, сколько тратят на женщин, украшения и прочие безделушки. Зато когда речь заходит о больших вложениях, молчат, как рыбы об лед.
— Интересное выражение! — заинтересовался Дэвид. — Как это: «как рыбы об лед»?
— Тут склеились две поговорки: «молчит как рыба» и «бился как рыба об лед». Если бы вы жили в России, где лед на реках и озерах стоит по полгода, вы не спрашивали.
— Хорошо, не интересуюсь. Но информация какая-нибудь есть?
— Пока нет. Но есть мысли и предчувствия.
— Какие именно?
— Шеф! — воскликнула Настя, — я понимаю, что у вас сроки, но чем больше они поджимают, тем меньше надо спешить. Итак, что мы имеем? Если реально, то почти ничего, но двигаемся в правильном направлении. Мелких жуликов и контрабандистов мы отдали Вилли Бону с Томом Уортоном. Так?
— Так.
— И освободили себе руки и головы для того, чтобы сосредоточиться на крупных рыбах. Так?
— Допустим, — подтвердил Дэвид, — хотя мы договаривались о медведях.
— Как вам будет угодно, — согласилась Настя. — Называйте их хоть слонами. Но надо иметь в виду, что магнатов интересующего нас масштаба не так уж много, примерно тысяча человек.
— Это, по-твоему, мало? — присвистнул Дэвид. — Не забудь, что нас интересуют магнаты со свободными деньгами. Деньги, вложенные в акции или в небоскребы, как у Трампа, мы не считаем.
— Естественно. Но тех, у которых водятся свободные наличные деньги, совсем немного, примерно сто человек. Уже легче. Теперь идем дальше. Я пришла к выводу, что деньги должны быть не просто свободными, а они жгут карманы. Это должны быть те средства, которые срочно нужно куда-нибудь вложить или потратить. Неработающие деньги интересуют только скупых рыцарей.
— Но накупить кучу неликвидных алмазов — сомнительное удовольствие.
— Я тоже так подумала, — согласилась Настя. — И пришла к выводу, что у человека должны быть очень веские причины, чтобы совершить подобную глупость.
— Что-то я не припоминаю среди магнатов круглых дураков, — засомневался Дэвид.
— Я тоже. Но речь не о них.
— А о ком? Можно, конечно, заподозрить каких-нибудь наркобаронов, которым вдруг засвербило отмыть свои деньги. Но за ними следят во все глаза. Собрать десятки или даже сотни миллионов долларов под носом ФБР не так уж просто. Кто еще? Твой любимый сэр Мэдок, основатель биржи фондов высокотехнологичных компаний? Читал я твою студенческую работу о нем. Замечательный труд. Неужели он?
— Нет. Ему это сейчас ни к чему. Мэдок на подъеме. К нему как к обладателю инсайда потянулись сегодня капиталы со всех сторон. В его фонд вливают деньги даже центральные банки мировых держав. К тому же Мэдок собирается идти в политику. Конечно, когда его пирамида зашатается, он постарается распределить наличные по всему миру. Но не сегодня. Нет, Дэвид, — вздохнула Настя, — не он покупатель. И вообще, я так и не придумала — зачем людям с большими деньгами на Западе влезать в эту аферу с алмазами?