Теория справедливости (Ролз) - страница 129

Есть две причины, которые оправдывают подобное включение идеалов в первые принципы. Первая, и наиболее явная, состоит в том, что предположения, на основании которых утилитарист верит, что отрицание свободы вряд ли будет иметь оправдание, могут быть только вероятно истинными, или даже сомнительными (§ 33). С точки зрения исходного положения, может быть неразумно опираться на эти гипотезы, и следовательно, гораздо разумнее более точно встроить идеал в выбранные принципы. Таким образом, кажется, что стороны скорее предпочтут гарантировать свои основные свободы прямым образом, нежели поставить их в зависимость от неопределенных и спекулятивных бухгалтерских подсчетов. Эти соображения подтверждаются стремлением избежать запутанных теоретических аргументов при формулировке публичной концепции справедливости (§

24). В отличие от аргументации в пользу двух принципов соображения в пользу критерия полезности нарушают это ограничение. Но, во-первых, имеется реальное преимущество в окончательных взаимных заявлениях людей, что хотя теоретические вычисления полезности всегда оказываются в пользу равных свобод (предположим, что здесь именно этот случай), они не желают, чтобы было по-другому. Так как в справедливости как честности моральные концепции являются публичными, выбор двух принципов на самом деле представляет такое заявление. И выгоды от такого коллективного заявления благоприятствует этим принципам, даже если утилитаристские предположения были бы истинными. Эти вопросы я рассматриваю более детально в связи с публичностью и стабильностью (§ 29). Интересующий нас вопрос здесь состоит в том, что в то время как в общем случае в этическую теорию могут включаться естественные факты, есть, тем не менее, основательные причины для внедрения утверждений справедливости в первые принципы более прямым способом, чем это может потребоваться при теоретически полном осмыслении случайностей мира.

Сейчас я хочу проверить соображения, благоприятствующие принципу средней полезности. Классический принцип мы обсудим позднее (§ 30). Одним из достоинств договорной теории является выявление того, что эти принципы представляют отчетливо различные концепции, несмотря на совпадение многих их практических следствий. Лежащие в их основе аналитические предположения весьма различны в том смысле, что ассоциируются с противоречащими друг другу интерпретациями исходной ситуации. Но сначала следует сказать о значении полезности. Она понимается, в традиционном смысле, как удовлетворение желания; и это допускает межличностные сравнения, которые могут быть, по крайней мере, учтены в остатке. Я предполагаю также, что полезность измеряется процедурой, независимой от выбора, который включает риск, постулированием, скажем, способности к ранжированию уровней удовлетворения. Это традиционные предположения, и хотя они довольно сильны, я не буду здесь подвергать их критике. Насколько это возможно, я хочу рассмотреть историческую доктрину как она есть.