– Не узнает! – пообещала Нати, неохотно сползая со стены. Уж что-что, а тайны она хранить умела. – Когда будешь учить меня дальше?
– Завтра разве что пальцами сможешь пошевелить… Денька через три.
К вечеру пальцы действительно распухли, Нати с трудом подсчитала дневную выручку. Составляла список, что нужно прикупить в лавку, а утомленные глаза видели одно и то же: стойка, замах, метнуть, подобрать нож, стойка, замах, метнуть, подобрать… Пару раз ей удалось воткнуть нож, да и то неглубоко и мимо нарисованной мишени. Надо попробовать в своей комнате. Только бы не разбудить дедушку и Дору.
Как много у нее от них секретов!
Тайны Нати действительно хранить умела. Никто не знал о ее давнем знакомстве, потому что никто бы его не понял и не одобрил.
…Если толчешься у пристани без дела, нарвешься на неприятности. Парням хорошо – кто-то да наймет их загрузить-выгрузить-перенести или сбегать по мелкому поручению. От девушек же моряки и приезжие торговцы требуют лишь одну службу, о которой доброй католичке и подумать-то грех. Поэтому если Нати и ускользала от присмотра Доры на берег, тащила с собой корзину – то с фруктами, то с лепешками, то с пресной водой в запотевшем кувшине. Местные разносчики косились и здоровались, но не прогоняли – мало ли с каким поручением послал уважаемый месье Мартель свою внучку на пристань? Тем более что часто она уходила, так ничего и не продав, а потому была им не конкуренткой.
Только эта девушка рассудила иначе.
Сидя в тенечке, Нати предавалась своему любимому занятию – безделью, как поговаривал ее дедушка – а попросту глазела на суда, прибывшие на Омори. Подбирала себе будущий корабль. Барк вместителен, но тихоходен. Шхуна хороша, на ней можно плавать по мелководью. Бриг? Фрегат – но это уже военный корабль и просто сказка… Ах, да и то, о чем она думает, – тоже детская сказка. Разве что торговля будет увеличиваться и удастся прикупить старую шхуну в пару дедушкиной. Компаньоны все примеривались к покупке второго корабля, кряхтели, да не решались рискнуть… Старики, что с них возьмешь!
Проходивший мимо хорошо одетый моряк (шкипер, офицер?) подмигнул кудрявой девчонке, и Нати машинально улыбнулась в ответ.
Сильная рука легла на ее плечо, сжала больно. Нати задрала голову: на нее смотрела незнакомая девушка. Очень красивая и очень сердитая девушка.
– Ты что здесь делаешь, а, цыганочка?
Нати дернула плечом, но пальцы впились еще сильнее. Больнее.
– Я не цыганка! – Нати вывернулась из цепкой руки и вскочила. Девушка была рослой, но сейчас наклонилась, так что ее лицо оказалось напротив лица Нати: темные мрачные глазищи мерцали в тени ресниц. Казалось, она готова вцепиться ей в волосы. С девчонками Нати не приходилось драться с самого детства: те давно поняли, что с «бешеной испанкой» лучше не связываться, иначе быть битой и битой безо всякой пощады. Потому как Натали не признавала девчачьего варианта драк – вцепиться в волосы, расцарапать лицо, – а била коротко, сильно, метко, быстро выводя из строя противницу, а то и противниц (случалось, накидывались втроем-вчетвером)…