Почему-то мне сразу сделалось очень неуютно. Я чувствовал, что надо мной нависла смертельная опасность, и не мог ничего сделать, чтобы защитить себя. Некая подспудная обреченность парализовала не только тело, но и разум. Я был беспомощен, словно кролик перед удавом.
- Тебе не нужно было уходить!
Его голос звучал неестественно. Как будто исходил не снаружи, а рождался в моей черепушке. Он заполонил все мое сознание и полностью им завладел.
- Теперь ты тоже умрешь!
Я по-прежнему не мог видеть лица Вадима. Вместо него на меня смотрело бледное размытое пятно, более светлое, чем остальная фигура, плотно укутанная в нечто темное, напоминающее погребальный саван.
- Не хочу!!! - пытался закричать я, только голос мне не подчинялся.
Невзирая на ужас, заполнивший меня, я все же почувствовал, что Вадим ухмыляется. Это была улыбка палача, который с садистским наслаждением предвкушает конвульсии обреченной жертвы.
- Вы все умрете! - прорезумировал в моей голове его безжалостный, лишенный эмоций голос, и я тут же ощутил могильный холод, исходящий от его темной фигуры и обволакивающий меня.
Колени мои дрожали, сердце колотилось в груди, словно желало вырваться из безвольного тела, неспособного его защитить.
- Нет!!! - безмолвно орало сознание, уже, практически, ни на что не надеясь и понимая, что ничего этим криком не изменит.
И тут я увидел Светлану. Откуда она появилась, я не мог понять. Только что мы с Вадимом были вдвоем, а теперь в его вытянутой руке трепыхалось ее безвольное, словно у куклы, тело.
Вадим сжимал девушку за горло, ее глаза вылезли из орбит, посиневший, распухший язык вывалился изо рта.
Светлана была в сознании, однако, той крохи жизни, что еще теплилась в ее теле, хватало лишь на выражение ужаса, запечатлевшегося на изуродованном болью лице. Ее сопротивление или уже было подавлено, или она даже не пыталась бороться за свою жизнь.
- Ха-ха-ха!!! - могильным колоколом гремел в моей голове зловещий хохот Вадима.
И я снова закричал. Теперь, кажется, во весь голос.
Звук, долгое время насильно сдерживаемый чужой волей, наконец-то, обрел силу и вырвался наружу. В нем выразились все те чувства, которые переполняли меня. Страх, жалость к себе и умирающей на моих глазах девушке, безысходность и обреченность...
Вадим, по-видимому, не ожидал такого. Он растерялся. Я почувствовал, как испаряется его уверенность. Его облик поблик и он стал растворялся на глазах. Светлана вывалилась из его руки и теперь ее, лишенное признаков жизни, тело лежало у моих ног.
Мне хотелось верить, что если мой крик сумел прогнать призрак мертвеца, то он способен также вернуть к жизни девушку. А потому я закричал еще громче. Не столько от отчаяния, сколько с надеждой.