, стать волком!
– Тадеуш, все же не так плохо… – Марко попятился. – Лучше не надо, малыш. Не делай этого.
Пан Вуйцик, окончательно взбешенный, начал обходить его по кругу. Он горбился, прижимался к полу и с каждым шагом все меньше походил на человека.
– Молодой человек! – укоризненно прогудели сверху. Неведомая сила подняла зверодушца за загривок и несколько раз встряхнула как расшалившегося щенка.
– Соблюдайте! Правила! Поведения! В библиотеке! – С каждым словом пана Вуйцика подбрасывало так, что он лязгал зубами и едва не откусывал язык.
Зверодушец рухнул на пол красного мрамора и с трудом встал на дрожащие ноги. Он был пристыжен, он был вразумлен, он втянул когти, зубы и категорически поджал хвост.
– Держите своего зверя в клетке!
Тадеуш поднял взгляд. Над ним стоял великан. Высоченный и худой, как фонарный столб, с длинными костистыми руками, этот монстр явно не принадлежал к человеческому роду. На сколько метров возносилась его всклокоченная голова с огромными, горящими янтарным огнем глазами? Два с половиной, три, четыре? Зверодушец не задавался глупыми вопросами. Он просто прощался с жизнью.
«Это чудовище разорвет меня на куски. – Мысли Тадеуша путались. – Мамочка моя, не зря ты не хотела, чтобы я ехал на эту стажировку…»
Великан нагнулся, протягивая к зверодушцу ладонь размером с лопату для уборки снега, и пан Вуйцик, издав что-то среднее между писком и воем, снова потерял сознание.
…
– И это стажер? Будущее Магуса под большим вопросом.
– Ты же знаешь, какие нервные эти зверодушцы. Сам понимаешь, двойная психика…
– Он шумел. Книги не любят шума. Зачем ты притащил этого териоморфа[28] в мою библиотеку?
– Надеялся, ты будешь более гостеприимен.
– Марко Франчелли, я гостеприимен. К тем, кто входит через двери, а не вламывается через черный ход. Сколько раз просил Сатыроса залатать эту червоточину в шкафу! Как когда-то один дурачок ее проделал, так с тех пор каждый юнец, прознавший про петлю Теодоруса, норовит сигануть в пропасть! От тебя я подобных глупостей не ожидал.
– Ну, в последнее время я много глупостей натворил. Давно не был на Авалоне, захотелось вспомнить прошлое.
– Да, ты в последнее время не заглядывал. Что-то произошло?
– Я… хм… был в длительной командировке.
– Да, и она сказалась на тебе не лучшим образом. Потолстел, сморщился…
– Кто бы говорил, тролль книжный.
– Еще один такой намек, и я аннулирую твой абонемент. И слезь уже с «Кошачьей смерти», не видишь, гримуар нервничает.
– Мы с ним давние знакомые, это он так здоровается.
– Мальчишка просыпается…
Тадеуш открыл глаза. Он лежал на полу, накрытый какой-то пыльной гардиной, а под головой было что-то твердое и квадратное. Оно острым углом впивалось в затылок.