Human Rights Watch также утверждает, что из-за строительства олимпийских объектов было выселено около 1500 семей. “Некоторые лишились своих домов, не получив компенсации, так как свидетельства о собственности, выданные в хаотичный постсоветский период, не всегда были четкими”, - говорится в статье.
В районе Мирный почти все дома снесены, но около 30 осталось. “Жители чувствуют себя как в ловушке”, - повествует автор. Домой они добираются, уворачиваясь от бульдозеров, мимо гор земли и гравия.
Зимой дети ходили в школу в темноте, под громадными фонарями, которые будут включены только к Олимпиаде.
64-летний Александр Джадзе, живущий в Мирном всю жизнь, утверждает, что чиновники велели ему и соседям покрасить дома к Олимпиаде. “Он не знает, откуда взять деньги: его пенсия - около 170 долларов в месяц”, - говорится в статье. Он также опасается, что позднее его выселят, чтобы продолжить застройку. “После Олимпиады станет только хуже: журналисты уедут, может произойти все что угодно”, - пояснил пенсионер. http://realty.newsru.com/
Мнение
В «СИ» №48 от 27 ноября 2012 года на с.7 Владимир Бушин привёл достаточно подробные сведения (с привязкой по времени) о подписантах «гнусного письма 5 октября» 1993 года, известного под названием «Раздавите гадину», которые мне наиболее любопытны с моральной и психологической точек зрения. Оказывается, например, что А. Дементьев покаялся лично Бушину (это он уже рассказывал), но только почти через 15 лет (в 2008 году), свалив появление подписи на свою жену. Достойный друг-приятель, нечего сказать!
Но главной целью Бушина стала попытка «отмыть добела» других двух человек. Одного пиита «с опереточным именем и церковной фамилией» (числившегося в одной модной обойме с Евтушенко-Гангнусом), а другого - числившегося фронтовиком (из партийно-вельможной обоймы). Бушин уверяет читателей, что-де «Рождественский и Дудин в ту пору уже тяжело болели» и указывает, что «первый умер через десять месяцев после письма, второй не прожил и трех месяцев». Но Бушин не пишет, что они лежали в коме. Тогда, наверняка, газеты читали, телевизор смотрели, с жёнами-антисоветчицами и, возможно, какими-то гостями беседовали – не могло же широко известное письмо проскользнуть мимо их внимания. Бушин справедливо замечает, что «те, чья подпись оказалась там невольно, случайно, могли заявить об этом публично». Но «Рождественский и Дудин» этого не сделали. Может быть, и действительно физически не могли. Но, скорей всего, они просто не связывали свою подпись под письмом «