– Звать меня Екатериной Ивановной. Приглашаю вас на процедуры. – И берет она меня под ручку, как невесту, ведет куда-то и объясняет: – Работаю массажисткой. Буду у вас старческие морщины прогонять со всего тела. Курс «массирования» продлится все лето.
– Привела она меня в баню. Да это, скорее, и не баня, а королевская купальня. Куда ни повернешься, куда ни крутанешься – везде все в белом кафеле, а по нему картины писаны. Оказывается, наш улангаевский художник Андрей Шаманов вытворил это чудо дивное. Там тебе и сказочные девы-красавицы, и мужчины купаются с русалками в обнимку. В бане светло, тепло и воздух как в раю, ароматом цветочным пахнет. А на душе у меня сразу ангелы запели! У стен по порядочку несколько ванн стоит, и почему-то не белые они, а ярко-алой поливы. Средь бани бассейн, что озерко, вода в нем прозрачная и круто посоленная до зелени, морская вода там у них… Приступки к воде выстланы темно-голубым кафелем. Вот радость! Хочешь – хлюпайся в бассейне с морской водой, а не желаешь – укладывайся в ванную или отправляйся под душ.
Агаша от быстрого и восторженного пересказа чуть голос не сорвала, но прокашлялась и снова начала рассказывать да расписывать:
– Тут входит еще одна красавица. Разувает она меня и раздевает, как иву-дубодеренку от коры. И всю мою одежонку уложила в плетеную корзину. Ну, думаю, видать, на прожарку понесла, как в войну, бывало, а зачем? Я ведь не какая-то вшивая гостья наезжая, ветром прибитая. Потом-то я начала приглядываться: откуда воду налить и где бы тазик раздобыть, решила сначала помыться. А Катерина Ивановна остановила меня и пригласила лечь на широкую лавку, которая укрыта чистой, накрахмаленной простынкой. Легла я, под голову резиновую подушечку положила. И тут массажистка начала на моем теле морщины выправлять…
У Агаши во рту пересохло. Она поднялась с дивана, сходила на кухню, выпила стакан молока, А уж потом, вернувшись, снова уселась на диван и продолжала живописать о кайтёсовской больнице:
– Принесла Катерина Ивановна пахучую примочку. Не то духи, не то еще что. И будто утонула я в молоке из толченых лепестков розы, багульника, черемухи. Протерла она меня этим средством досуха. А после подошла благодетельница моя к ванной, нажала кнопку – и полилась из крана вместо воды…
– Молоко? – удивилась Мариана.
– Нет, настоящая пахучая молочная сыворотка. Развалилась я в ванне, утонула в теплой сыворотке молочной. Лежу. И вдруг начинаю чувствовать, как по всему телу красота пошла и морщины начали выправляться на животе, под пупочком… Катерина Ивановна спрашивает меня: «Вам лежать придется около двух часов. Любите ли вы музыку или песни какие? Я подберу для вас запись и включу автомат. Может быть, желаете послушать что-то из поэзии: стихи Пушкина…» Попросила я: мне бы, мол, старинные песни. А на душе у меня и без песен что тебе пушистая белочка хвостом водит. Даже самой хочется петь и плясать.