– Все это совпадает с картиной святилища Перуна, вышитой древним художником на шелке подорожной карты? – с любопытством спросила Таня.
– В главном совпадает. Но, оказывается, у меня есть такие исторические данные, которых нет у археологов и этнографов.
– Ого! Расскажи – попросила Таня и, погрозив пальцем, удивилась: – А ты скрытный человек, оказывается…
– Расскажу, Танюша. Ты говоришь – скрытный… Нет. «Я» любого художника – в его картинах. Ну так вот, упоминается в летописях о том, что языческая Русь обожествляла какой-то земной цветок. Цветок этот был земным символом Перуна. Археологов также удивляло и заставило призадуматься: почему копище русских язычников своей формой, очертанием похоже на цветок? На все это я нашел ответ в летописи Кайтёса. Марьин корень, пион, обожествляла Русь…
– В наш век, Андрюша, сказать новое – мало. Надо доказать. Я, допустим, тебе верю. Но вот кто-то другой…
– Я, Таня, не собираюсь кому-то что-то доказывать. Мой язык – это язык образов и красок. Ну, а для большей важности могу тебе кое-что рассказать из документальной, старожильческой истории. С древнейших времен марьин корень был пищей человека. Его корни собирали весной, до цветения, пока они еще не имели горьковатого привкуса. Их высушивали, растирали на ручной каменной мельнице и делали из этой муки лепешки или кашицу. В настоящее время корни пиона очень редко употребляются в пищу, но о них часто упоминается в легендах сибирских народов. Из легенд следует, что во время голодовок выживали те сибирские аборигены, которые заготавливали на зиму корни пиона, зарывали их в землю в целях сохранности.
– Я, Андрюша, уже забыла, но мне кажется, Югана об этом рассказывала.
– Да, Югана рассказывала. У шорцев, по реке Кондоме и низовьям Мрассы, а также у хакасов марьин корень называется «Небесный Гром». А у шорцев верхнего течения Мрассы именуется «Треск Неба». Эти названия объясняются магическим свойством пиона вызывать гром. Шорцы, эвенки, русские перунцы обращали внимание на то, что во время грозы корни пиона приобретали особый, неповторимый сладковатый вкус. Перед грозой марьин корень становился теплым, нежным.
– Не зря, значит, у эвенков племени Кедра марьин корень зовется «Мэрэн», Богиня Земной Красоты. А у тебя, Андрей, как это предание о пионе прозвучит в языческом храме? – спросила Таня и вдруг, прислушавшись, удивленно посмотрела на Андрея, сказала: – Какой-то шум идет по воде… Вроде гудит подвесной мотор. Слышишь?
Таня поднялась на ноги, откинула за спину длинные волосы и начала всматриваться в речную сторону, откуда доносился напевный гул лодочного мотора.