Югана (Шелудяков) - страница 45

И Мариана выпила стопку водки, торопливо закусила. Наконец, облегченно вздохнув, сказала:

– Ой-го-го, всю грудь огнем захватило! Мамусенька, а я ведь запьянею…


2

У старого парусного цыгана Федора Романовича Решетникова есть излюбленное место – пристань районного поселка. Любит он сидеть у здания речного вокзала на завалинке, обшитой тесом, и посматривать на толчею пассажиров, слушать разговоры проезжего люда; любит встречать и провожать пароходы, прислушиваться к причальным и отправным гудкам, которые отдаются в душе цыгана зовущей музыкой. Бывает, что тот или другой старожил Медвежьего Мыса, завернув на пристань по своим надобностям и встретив парусного цыгана, поклонится, а потом спросит: «Ждешь, Романович, нынче кого или на «вахту» пришел?» Ответ у старика всегда один: «Сижу на мели и некому взять меня на буксир».

– Федюшенька, роднуля моя, вон ты где посиживаешь и тоскуешь, – певуче проговорила Агаша и, осмотревшись зорко по сторонам, вкрадчиво сказала:

– Иткар Князев гостюет у меня…

– Илюша Кучумов? – спросил удивленно Федор Романович.

– Он самый.

– Хорошей породы человек. Знавал я его отца и мать.

– Во-во! И я про то же думаю! – хлопнув в ладоши, радостно сказала Агаша.

– Сказывай, моя белоснежная цыганочка Агаша, потом думать будем.

– Иткар страшно грамотный! Из Москвы даже большие ученые приезжали к нему за советом, где искать нефть.

– Голова – корабль, душа – парус, – тихо сказал старик.

– К чему, Федюша, эта присказка?


– К тому, моя кровинушка, что Иткар нужный нам человек…

– Так-так, Федюша, он высоко и глубоко научен русской грамоте, но и свою остяцкую понимает. Все тамги-письмена древние и нынешние знает как молитвы.

– А не опасно ему, Агаша, крестик давать напоказ? Не может ли он единолично поднять золотой клад из тайника Миши Беркуля. Разыщет и отдаст в государственный закром…

– Ой нет, Федюшенька!

Пассажирский пароход, только что отчаливший от пристани, сделал разворот по располневшей Оби, направился в сторону нефтебазы – на заправку. Старик, улыбаясь, восторженно смотрел на двухпалубного красавца:

– Агаша, государыня ты моя, полюбуйся: богатырь винтовой! Это тебе не колесная купеческая галера.


3

Мариана разрумянилась от выпитого «наперстка» водки. Иткар наблюдал за движением рук девушки, и его поражали плавность движений и точность.

– Вот как получается… Мамуся оставила нас, а вам со мной, наверное, скучно, – сказала смущенно девушка. Наступила неловкая пауза.

– Мэя, а картошку вы чистите? – вдруг спросил Иткар, лишь бы нарушить затянувшееся молчание.

– Чищу, конечно, чисто, но только кожуру снимаю ножом толстовато, – ответила Мариана, поправив при этом узел пышных белокурых волос на затылке.