– промелькнули последние, меркнущие мысли.
* * *
Максим очнулся от внезапного наваждения, в совершенно незнакомом месте.
Закат уже догорел. Над городом полыхало переливчатое зарево, освещающее улицы, затмевающее свет луны и звезд.
«Где я?» – озираясь по сторонам, он заметил одинокий сгусток холодного света, медленно удаляющийся от него.
Чужие воспоминания на мгновенье вспыхнули с новой силой и тут же угасли, после них осталось лишь чувство вины, раскаянья и… имя.
Имя того, кто погиб столетия тому назад!
Ноги дрожали. Все мышцы ломило, дыхание сбилось, словно он долго и надрывно бежал, что было сил.
На бронежилете виднелись две свежие обугленные полосы. Ствол автомата был горячим!
Он проверил подсумки. ИПАМ на месте, запасных магазинов нет. Остался только один и тот полупустой.
Вокруг простирались кварталы высотной застройки. Некоторые здания превратились в руины, но часть уцелела, в них, к удивлению Максима, даже сохранились стекла!
«Сколько же времени я находился под воздействием чужого рассудка? И что он сделал со мной? Спас? Внедрился в мой разум, перехватил инициативу, зная, что любое сомнение, секунда замешательства погубили бы меня?
Почувствовал, что я не смогу адекватно среагировать на опасность, открыть огонь по истощенным безумцам?!»
Несмотря на сполохи сияния, освещающие улицы, он понимал: сориентироваться сейчас невозможно. Включать кибстек Максим не решился, а клочок бумаги, с начерченной от руки схемой, стал бесполезен.
Он заблудился.
«Нужно дождаться утра, – промелькнула здравая мысль. – Забраться повыше, откуда откроется панорама руин».
Взгляд нашел три более или менее уцелевших, возвышающихся особняком здания.
Да, иного выбора нет!
* * *
Максим взбирался все выше. Он совершенно обессилел, едва переставлял ноги, пошатывался, тяжело дышал, придерживался руками за стены. Шутка ли, с полсотни этажей пешком в полной боевой экипировке?
Дважды ему приходилось вступать в перестрелку. Не раз в поле зрения появлялись блуждающие огоньки, но чем выше он поднимался, тем меньше опасностей встречалось на пути.
Все… больше не могу… – он свернул наугад, оказался в просторном, практически не пострадавшем холле сорок шестого этажа – так свидетельствовала табличка у шахты неработающего лифта. Дверь одной из квартир была приоткрыта, и Максим, не раздумывая, направился туда.
Наученный горьким опытом последних дней, он замер, вслушиваясь в гулкую тишину, затем резко толкнул скрипнувшую дверь. Свет подствольного фонарика метнулся от стены до стены.
Пусто. Квартира небольшая, однокомнатная. Он вошел внутрь. Неожиданно под потолком включилась осветительная панель.