Мысленное путешествие имеет некоторые преимущества перед обычным. Во-первых, совершая его, можно купировать все неприятные места (например, дома № 17 и 19 по улице Дзержинского); во-вторых, оно происходит, как правило, не только в пространстве, но и во времени. Можно вновь сделаться маленьким мальчиком или подростком, чтобы выпить по глоточку положенную порцию впечатлений, не упустив, не расплескав из них ни капли. Можно освежить привычные ощущения – того, например, как расширяются границы и возможности твоего существа в соединении тела с техникой. Саша в детстве мечтал о велосипеде; езде он научился, пользуясь великодушием Кукарцева, счастливого обладателя зеленого «Салюта». Из любви к велосипеду он готов был часами колесить по кварталу на раме у контуженного Роты, слушая его глупости. Сойдя же с велосипеда на землю, Саша испытывал муку неподвижности. Однако Татьяна Николаевна была злейшим врагом велосипеда; она находила десятки аргументов против его покупки. Можно было подумать, что все несчастья ее жизни происходили от велосипедов, с такой неприязнью она о них отзывалась. Не имея средств для утоления своей страсти, маленький Урусов прибег однажды к совсем уже преступному способу: он выкрал у матери паспорт, пошел в Комсомольский садик и взял велосипед напрокат.
Заметив, что мальчик явился без сопровождения взрослых, лукавый служитель выдал ему не лучшую машину из имевшихся: трудно было и подсчитать, реципиентом скольких велопокойников она была. Не имея выбора, Саша взгромоздился на кособокого инвалида и, сделав педалями несколько холостых оборотов, сумел-таки привести велосипед в движение. Служитель проводил их таким взглядом, словно не чаял больше увидеть ни того ни другого. Однако спустя короткое время Саша, как ему казалось, вполне освоился с железным конем. Счастье было уже в том, что он мог владеть им нераздельно в течение часа. Вихрем носился он по дорожкам садика, пугая все живое страшным скрипом и дребезгом. Мамаши бросались к своим детям, чтобы прикрыть их телами, а младенцы, что еще только ползали под деревьями на тряпочках, с усилием поднимали головки, провожая глазенками невиданную погремушку.
Но, утолив первый велосипедный голод, Саша захотел более острых ощущений. Он приступил к исполнению одного из самых дерзких предприятий в своей жизни и к воплощению одного из самых худших опасений Татьяны Николаевны. Не раз до того он видел, как другие мальчишки скатывались на великах по крутой тропинке с обрыва (того самого, на краю садика). Как же лихо у них это выходило – с юзом заднего колеса, с тучами вздымаемой пыли… И Саша подогнал к обрыву свою ржавую рухлядь. Велосипед, который и на ровном-то месте грозил развалиться в любой момент, с ужасом заглянул в пропасть. С минуту они стояли, собираясь с духом… и… низринулись! Тут же в машине что-то со звоном лопнуло, и она помчалась вниз по тропинке бешеным нарастающим галопом, действительно в тучах пыли, но без юза колеса, потому что лопнул в ней как раз тормоз. Саша несся с обрыва навстречу верной гибели, и как знать, может быть, он погиб тогда, разбился насмерть, а когда поднялся с земли, весь покрытый ссадинами, – это была реинкарнация…