— Уберите женщину! Она ждет ребенка!
— Что ж вы раньше молчали? — сквозь зубы процедил вернувшийся знакомый десантник. — Куда ее теперь уберешь? Свои же потопчут. Пусть здесь стоит. Не посмеют они живых людей давить.
Колонна неотвратимо приближалась. Когда до головной машины осталось несколько метров, стало понятно, что они не остановятся. Джон, не помня себя и не понимая, что делает, вырвался из цепи, прыгнул, как кенгуру, и упал на колени перед железным зверем. Машина встала и заглохла. Из нее выскочил офицер в шлемофоне и, размахивая пистолетом, бросился к Джону.
— С дороги! — свирепо кричал он. — У меня приказ стрелять на поражение!
— Врешь, майор, — сказал десантник, подходя к нему.
Подбежали еще несколько человек.
— У меня приказ… — пробормотал офицер.
— Язова? Крючкова? Твоего командира? — спрашивал десантник. Кто-то посоветовал сзади слишком громко: «Нужно отобрать пистолет!»
Словно белка, майор вскарабкался на бэтээр.
— Спокойно! — крикнул он оттуда. — Вы не имеете права задерживать колонну!
— Слышишь, майор, — обратился к нему десантник, — а ты пораскинь мозгой. Этой ночью несколько поддатых козлов совершили государственный переворот. Теперь они хотят втянуть в свое безнадежное дело армию. И ты ведешь ребят спасать эту сволочь? От кого? От народа? От меня? Думай, майор, хорошо думай!
Вдруг от цепочки отделился парень с канистрой. Пригнувшись к асфальту и петляя, он побежал к головному бэтээру. Майор побелел лицом.
— Стоять! — нечеловеческим голосом заорал он и сделал несколько выстрелов в воздух. — Застрелю! Что ж вы делаете, суки! У меня полный боекомплект! Полпроспекта разнесет!
Десантник подскочил к парню и профессионально сбил с ног, одновременно выхватив из его рук канистру.
— Спокойно, офицер! — сказал он майору. — Мы пошутили. Больше это не повторится, слово даю.
— Победа! — объявил он, поворачиваясь к толпе. — Передняя цепочка остается на месте, остальные возвращаются на митинг! Кто будет шалить, лично башку оторву!
И толпа послушалась. Стало понятно, что появился настоящий лидер.
— Что это было? — спросил Половинкин.
— Рядовая сценка из русской истории, — равнодушно ответил догнавший их Сорняков. — Обыкновенный бардак. Куча придурков остановила танковую колонну.
— Среди этих придурков находился и ты, — напомнила Варя. — Зачем ты встал в живую цепочку?
— Это сложный вопрос, Варя, — огрызнулся Сорняков. — Ответить на него окончательно я не могу. Возможно, вся эта мутотень занимает меня как романиста.
Сорняков нарочито громко зевнул, как бы намекая: разговор закончен, не нарывайся на грубость.