Ася смотрела на это с немым ужасом. Из того, что говорили эти страшные женщины, она разобрала только английское слово «drugs»[6], которое несколько раз повторил капитан Джинг, когда говорил с Вирским. Это же слово испуганно произнес «мальчик-тайчик», когда она показывала ему, как нюхают кокаин. А эти женщины говорили «drugs» отрывисто, гавкая, сердито тыкая пальцами в сторону Аси.
Значит, из-за этого весь сыр-бор?
В Москве сторож на стройке несколько раз подкарауливал их за курением косячков в гигантских бетонных трубах. Раз, изловчившись, он ухватил Асю за ворот куртки и отвел к участковому. Ну и что? Поругали. Домой, в школу сообщили. Мать отхлестала по щекам. Отец, как обычно, лежал пьяный, ему было все равно. В школе вообще ничего не сказали. Потом, правда, вызвали к директору, где сидел непонятного возраста, до синевы выбритый мужчина с усталым и неприятным лицом. Он пытался выяснить, кто продает школьникам «косячки». Так она и сказала! Еще произнес короткую лекцию о том, как малолеток сперва приучают к легким наркотикам, а потом сажают на иглу.
Ася долго и картинно плакала, клялась, что «никогда и ни за что», а после весело помчалась рассказывать обо всем ребятам.
За что ее бросили в этот бетонный мешок? Здесь нечем дышать и воняет мочой! Нужно действовать! Требовать российского посла! Она скажет ему, что она героиня Сопротивления, что ее благодарил сам Палисадов. Ее простят и отправят в Москву.
— I want Russian concul[7], — неуверенно произнесла она.
— Чего она хочет? — недовольно спросила пожилая тайка.
— Наверное, просит есть, — предположила молодая.
— Ну, началось, — вздохнула пожилая. — Смотри, чтобы эта девка не сожрала всех наших тараканов.
— Помолчи, — сказала молодая и подползла на коленках к Асе.
— Do you want to eat? — спросила она, пальцем показывая на свой рот.
— Yes[8], — сказала Ася.
Молодая проворно отползла в угол, порылась в ветхом тряпье, очевидно, служившем ей постелью, и притащила половинку кокосового ореха. Но вместо кокосового молока и белоснежной крошки, которые так нравились Асе, в скорлупе огромного ореха было нечто похожее на желтый йогурт.
— Йогурт? — осторожно спросила Ася.
Тайка кивнула и протянула скорлупу.
— Eat! Very good![9]
Ася мигом проглотила содержимое кокосового ореха. По вкусу оно напоминало подсоленный сливочный крем. Непривычно, но вкусно. Есть захотелось еще.
— Come here[10], — взглянув в ее голодные глаза, позвала молодая. Вместе они поползли в противоположный угол, где, нахохлившись, сидела пожилая. Молодая согнала ее злым жестом и показала на маленькую дырочку в бетонном полу. Потом взяла стоявшую в углу бутылку с пальмовым маслом и обильно полила вокруг дырочки. Затем накидала сверху грязного тряпья.