— Не стоит марать сапоги об этого деревенщину. Я пошел.
По звуку шагов Рэндал понял, что остальные обидчики последовали за приятелем. Может быть, его кузен тоже уйдет?.. Но нет… Лорд Элайн и сэр Паламон всегда учили: настоящий рыцарь берет слабых под свою защиту. И Уолтер вознамерился доказать, что он умеет внимать советам.
— Ну-ка, парень, дай на тебя взглянуть. Да тебе лицо в кровь разбили!
Рэндал покачал головой.
— Не волнуйтесь за меня, господин, — пробормотал он.
Но потом он понял: кузен не уйдет, не оставит его валяться в пыли. Рэндал попытался встать, но последний пинок в колено оказался слишком силен. С трудом поднявшись на ноги, юноша зашатался и осел на землю.
В этот миг сильная рука подхватила его, не давая упасть. Под кольчугой и одеждой Рэндал ощутил могучие мускулы. За три прошедших года Уолтер заметно вырос и из задиристого мальчишки превратился в крепкого мужчину неполных двадцати лет. Рэндал отвернулся, все еще надеясь, что кузен его не узнает.
— Держись, — сказал Уолтер. — Дай руку.
Он подхватил Рэндала под локоть. Опираясь на его руку, Рэндал заковылял к зданию постоялого двора. На ходу он бормотал невнятные слова благодарности. В те годы, когда Рэндал покинул Дун и ушел в Школу, его голос еще не начал ломаться, и теперь он надеялся, что Уолтер не узнает его голоса и выговора.
Но Уолтера трудно было обмануть. Он остановился, и вежливая безучастность в его голосе сменилась неподдельным интересом.
— Парень, как твое имя?
«Волшебники всегда говорят только правду, — в отчаянии подумал Рэндал. — Ложь и магия не уживаются в одних устах».
— Отвечай же, — потребовал Уолтер, на этот раз жестче. — Как тебя зовут?
— Рэндал, — еле слышным шепотом ответил юный волшебник. И чуть громче добавил: — Рэндал из Дуна. Здравствуй, брат.
Рэндал сидел на полу небольшой комнаты, где Уолтер остановился на ночлег. Юный волшебник прижимал к окровавленной щеке влажную тряпку и снизу вверх смотрел на двоюродного брата.
— Когда ты успел прийти на этот постоялый двор? — спросил Рэндал. Он отжал тряпку в деревянную чашу, стоявшую на полу, смочил ее свежей водой из глиняного кувшина и еще раз потер щеку.
— Как только стемнело, — ответил Уолтер. — Слуги открыли мне ворота. Я едва успел поставить лошадей в стойло и сразу услышал во дворе какой-то шум.
Уолтер сидел, вытянув ноги, на свалявшемся тюфяке — другой мебели в тесной каморке не было. По его лицу плясали отблески света от высокой дымной свечи. Войдя к себе в комнату вместе с Рэндалом, он сразу же сбросил накидку, которую носил поверх доспехов. Как и у многих других рыцарей, накидка Уолтера была раскрашена в его геральдические цвета — те же самые, что красовались на его гербе. Уолтер избрал себе простой рисунок из фамильных оттенков — красного и золотого полей, разделенных линией, идущей наискось от правого плеча к левому бедру. На переднем плане помещалось изображение зеленой сосны. После накидки Уолтер снял кольчугу и стеганый кафтан, который надевал под доспехи. Теперь на нем осталась лишь простая полотняная нижняя рубаха, почти такая же грязная и пропотевшая, как у Рэндала.